17 апреля исполнился 21 год со дня трагической гибели Шагена Мегряна. Рассказать о Шагене я собирался неоднократно, но каждый раз рука отступала перед памятью. Памятью о воине, друге и крестном – мне выпала честь быть крестным отцом Шагена. Пожалуй, лучше всех сказал о Шагене Игорь Мурадян в день похорон Героя, сразу после траурной церемонии. Игорь подошел, помолчал и произнес: «Гора обвалилась!»
Шаген вырос в большой и дружной семье под сенью великой горы Мрав. Напротив, на северо-западе, высилась другая гора – Алхарак (Кяпаз), вершина которой обвалилась во время катастрофичного землетрясения 1139 года. То землетрясение изменило не только ландшафт, но и географию. Во всяком случае, считается, что протекающая у подножия величественного Мрава прозрачная говорливая речка Индж родилась именно тогда. Может, это не имеет отношения к Шагену, не знаю, но мой прямой предок – Шамир Мелик-Шахназарян – погиб в бою с закавказскими турками на реке Индж, и я часто дразнил друга: «Если бы не мои предки, вряд ли тебе повезло бы родиться в славном Гюлистане». Шаген, любивший добрую шутку и сам никогда за словом в карман не лезший, отвечал: «Это мы проверяли восканапатцев на мужество. Увидели, что достойные воины, и пришли им на помощь».
Познакомились мы с Шагеном весной 1989 года. Мы с Игорем Мурадяном прибыли в уже практически осажденный Шаумянский район, где встретились с партийным и военным руководством района. С Володей Агаджаняном – секретарем партийной организации района – мы уже были знакомы, а вот с Шагеном – руководителем РАПО – нет. Но уже первые минуты встречи рассеяли всякие опасения: у района есть уверенный в себе и пользующийся уважением населения лидер. Шаген оказался не по годам рассудительным молодым еще человеком, отчетливо представляющим, какие сложные задачи стоят перед ним.
Знакомство быстро переросло в дружбу: жизнерадостный, никогда не унывающий, беспредельно мужественный и безгранично преданный армянскому народу Шаген притягивал людей словно магнит. В Шагена верили, Шагену доверяли… его приказам и распоряжениям беспрекословно подчинялись все отряды, находящиеся на территории района. Это был порожденный временем ярко выраженный лидер, роль которого в оборонительных боях шаумянцев невозможно переоценить. Кипучий энтузиазм Шагена имел огромное мобилизующее значение для жителей осажденного района. Присутствие Шагена, щедро сыпавшего в разговоре шутками и прибаутками, поддерживало людей в самые трудные минуты, придавало им веру в конечную победу.
О некоторых встречах с Шагеном, рассказывающих, на мой взгляд, о его веселом и мужественном характере, и хочется поведать читателю.
Независимость
Процесс провозглашения НКР проводился с неуклонным выполнением всех требований закона. Все понимали: Баку обязательно попробует воспользоваться любой нашей оплошностью, чтобы оспорить это решение. А с Шаумяном не было связи. Пришлось мне выехать в район. Добрался до штаба затемно, а тут сюрприз: ребята говорят, что Шаген, не спавший уже несколько суток, минут 10 назад поехал домой в Гюлистан. По рации прошу его вернуться: успеть собрать депутатов и провести собрания сельских и районного Советов без помощи Шагена было просто невозможно. Шаген возникает на пороге уже минут через десять. Я рассказываю ему ситуацию и прошу организовать собрания депутатов: максимум через 8 часов следует выехать обратно.
– Так у нас в запасе целых восемь часов?! Что же ты не дал мне поспать пару часов?
Воодушевленный Шаген радостно шутил, одновременно распоряжаясь пригласить депутатов на собрание. Кажется, он не только помнил по именам всех депутатов района, но и знал, где каждый из них находится в данное время.
– К позициям у захваченных подразделениями 23-й дивизии МО СССР и Внутренними войсками МВД СССР сел Эркедж, Бузлух, Манашит поедем сами: там напряженная обстановка, и все мужское население, в том числе и депутаты, находятся в окопах. Уже в окопах, под сильным обстрелом противника, увидевшего подъехавшие машины, рассказываю депутатам о принятом решении, читаю выдержки из Закона СССР «О порядке выхода союзной республики из состава СССР». Моя недолгая речь заканчивается призывом Шагена:
– Вот так, друзья. Я считаю, что мы должны проголосовать сейчас, а потом в Степанакерте, в пользу независимости от этих тварей – Шаген кивает в сторону стреляющих по нам закавказских турок – и возрождения нашего государства. Депутаты с решением соглашаются единогласно, протоколы составляются, подписи ставятся, и мы едем обратно.
Сегодня в это трудно поверить, но все вопросы были решены в течение четырех-пяти часов. Шаген вновь оказался прав: он мог позволить себе поспать пару часов.
Первая операция бойцов Шаумянского района НКР
Вернувшись после исторического заседания депутатов всех уровней НКР, Шаген принялся за разработку операции по освобождению оккупированных сел района. «Эркедж, Бузлух и Манашит должны быть освобождены как можно раньше. Люди должны понять, что независимый Арцах способен постоять за себя», – в те дни я часто слышал эту фразу от Шагена. Возможно, именно торопливость привела к тому, что первое наступление на армянские села – 10 сентября – закончилось неудачей. С нашей стороны в наступлении принимали участие примерно 110 бойцов, а оккупантов в Эркедже, Бузлухе и Манашите было свыше тысячи человек.
Второе наступление было предпринято 14 сентября. На этот раз тактика боя была изменена, и возглавляемые Шагеном наши отряды общей численностью менее ста бойцов предприняли штурм одного только Бузлуха. Лишенные поддержки советских войск закавказские турки бежали, оставив в армянской деревне 17 трупов. А спустя пару часов мы узнали, что окопавшиеся в Манашите аскеры, узнав о поражении в Бузлухе, в панике бежали восвояси. Как не раз потом еще произойдет, освобождение одного населенного пункта приводило к паническому бегству аскерни из других деревень Арцаха.
В тот день, в Манашите, я впервые увидел Шагена прослезившимся. Какой-то сельчанин нашел в штабе азербайджанского ОМОНа свой ковер, и, не скрывая слез, плакал от счастья, а Шаген молча глотал слезы: «Ради этого стоит жить!»
Спустя три дня после удачной операции в Бузлухе, Шаген повел свои отряды на Эркедж, в котором сгруппировались до тысячи двухсот ОМОНовцев и аскеров. Бой продолжался несколько часов, затем наступил перелом и уже привычное бегство закавказских турок.
Источающие газы
После бегства врага из Эркеджа, противник оставил в самом селе и на подступах к нему еще 21 труп, которые, вместе с «бузлухскими» трупами Шагена приказал – обменный материал! –уложить в старенькие ящики из-под противогазов. А еще спустя несколько дней Шаген шутил: «В этих ящиках не противогазы, а источающие газы. И сами не дышат, и рядом с ними дышать невозможно».
– Шаген, труп врага всегда пахнет хорошо.
– Правда? Тогда надо скорее вернуть их. Пусть враг наслаждается ароматом своих дохлятин.
Мне неизвестна дальнейшая судьба этих «ящиков», знаю только, что их закопали, слегка присыпав землей, чтобы и не «благоухало», и процесс откапывания не представлял трудности.
Расскажи всем мартакертцам
В первый мой приезд в Гюлистан, кажется, это было осень 1989 года, Шаген повел меня прогуляться по окрестностям села. Признаюсь, я был поражен дикой красотой местности: густыми лесами и нависшим над ними Мравом, напомнившим мне образ кряжистого, убеленного сединами, но все еще зорко охраняющего внуков деда. Я честно сказал об этом Шагену: «Я всегда был уверен, что Восканапат расположен в самой красивой местности нашего края. Теперь вижу, что ошибался. Мы – на втором месте, после Гюлистана».
Мы поднялись к крепости, и я вдруг заметил то, о чем и не догадывался: крепость была расположена на правом берегу реки Индж!!!
– Шаген, получается, что Гюлистанская крепость расположена в Мартакертском районе.
– Тс-с-с, говори тихо! Они, если узнают, тут же отберут у нас. А так, спасибо Азербайджану, что не дал дорогу провести между двумя нашими районами. И мартакертцы теперь не знают этого.
Спустя годы, когда, после падения Шаумянского района и создания партизанского отряда «Ехникнер», которому удалось вплотную подобраться к Гюлистану, Шаген, у которого уже глаза горели от предчувствия близкой победы, с озорным лукавством говорил мне: «Расскажи всем мартакерцам, что Гюлистанская крепость находится в их районе! Пусть приезжают и хозяйничают!»
Не ворота, а порог к дому
После своего избрания председателем Верховного Совета НКР Артур Мкртчян совершил первую поездку по Республике именно в Шаумянский район. Приехали мы в Шаумян на одной единственной машине «Ниве», больше транспорта у нас тогда не было. На заседании в районе один из выступавших назвал Шаумянский район «северными воротами в НКР». Шаген его строго прервал: «Не ворота в НКР, а порог нашего исторического дома. Поднимись на Шамбараптух, оглянись вокруг – все, что можно увидеть, все это – наша Родина, большая часть которой в плену».
Картошка и патроны
У Шагена был покрытый никелем пистолет какой-то импортный редкого калибра, и он постоянно сетовал, что к нему трудно найти патроны (В СССР такие патроны не выпускались). Так уж случилось, что у меня также был пистолет того же калибра, однако проблем с патронами у меня, по некоторым причинам, было меньше. Каждая наша встреча заканчивалась тем, что я дарил ему 5 – 10 патронов, и каждый раз Шаген вначале благодарил, а потом грозился добраться до моего «арсенала». Однажды, придя домой, я увидел у порога штук шесть мешков с картофелем. На вопрос – откуда в голодном Степанакерте эта картошка? – мой младший сын ответил: «Дядя Шаген привез! И я, как ты велел, отдал ему патроны». Шаген, в обмен на картошку, забрал почти все мои патроны, после чего некоторое время уже мне приходилось выпрашивать у него драгоценные боеприпасы. А Шаген отшучивался: «Картошка больше патрона размером. И еще: патроны были нужны только тебе, а картошка – всей семье». Излишне добавлять, что обижаться на Шагена было невозможно.
Вознесение в бессмертие
После оккупации Шаумянского района силами 23-ей и 104-ой дивизий СНГ, Шаген Мегрян организовал и возглавил партизанский отряд, долгое время приводящий в ужас оккупантов. Одновременно Шаген проводил большую организационную работу в Ереване, куда вылетал на вертолете. 17 апреля 1993 года, вертолет, в котором Шаген летел в Ереван, был подбит тепловой ракетой. Показательно, что в вертолете находился и племянник Шагена, сын его родного брата – hАйк, которому было всего 16 лет от роду.
Случилось то, во что невозможно было поверить. Погиб Шаген, человек, лучившийся жизнью и заражавших всех окружающих своим жизнелюбием, верой в окончательную победу над вековым врагом. Однако почему-то именно сегодня мне хочется высказать свое несогласие с Игорем. Гора, может, и обвалилась, но на этот раз она изменила не географию нашей страны, а психологию нашей молодежи. Шаген самой своей жизнью породил и воспитал множество героев, как Алхарак – озера и реки. На них, последователях Шагена, Ашота, Вардана, Леонида, Монте и тысяч наших других героев, стояла и стоять будет Страна Армянская. Как сам Шаген вырос на примере Мхитара Спарапета, Георга Чауша, Гарегина Нжде, Егора Тер-Аветикяна…
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН