Все знают об ужасной трагедии сумгаитской семьи Мелкумян. В этой семье погибли пятеро – отец семейства Согомон Маркарович, мать Раиса Арсеновна, двое сыновей – Игорь и Эдуард и дочь Ирина. Но почему-то никогда не озвучивается тот факт, что и они оказали героическое сопротивление толпе убийц. В момент нападения на их квартиру №21, расположенную на втором этаже дома 2б в сумгаитском квартале 41а, в ней находилось 13 человек, включая беременную на 7 месяце жену Игоря – Карину и троих малолетних детей. Защищались всемером – пятеро Мелкумянов, а также их соседи с первого этажа Миша Амбарцумян и его дочь Марина. Остальные члены семей – женщины и дети укрылись в соседнем подъезде у лезгинской семьи, перейдя туда через балкон. Из семерых сражавшихся в живых удалось остаться только Марине Амбарцумян. Рассказывает чудом спасшаяся супруга Эдика Мелкумяна Ирина:
«В пять часов вечера начали ломать нашу дверь. Их было много, очень много. У свекра, когда мы выходили на балкон, был топор, у Эдика – железная ножка от стула, у Игоря тоже такая же ножка от стула была, у Миши что-то было, я не помню, не помню… В последний момент, когда переходили, мы с Кариной обернулись к Ире: «Ира, а ты?» Ира, я помню, говорит: «Я не уйду отсюда, тут остаются мои братья и родители, я буду с ними вместе защищаться». Она так и сказала. Она взяла в руки нож, говорит: «Если откроют, войдут в дом, то я начну защищаться с нашими, я никуда не уйду».
Потом мы узнали, как погибли наши. Свекровь прежде всего раздели, пожилую женщину, 52 года, раздели ее и потащили вниз. Потащили, спустили к подвалу, в подъезде били, били ее, бросили, уже при смерти она лежала, они думали – уже умерла. А двенадцати – тринадцатилетние пацаны взяли палки, начали ее добивать, били, били. Били ее, потом бросили в подвал. Эдика, мужа моего, избили палками, лопатками. У них были топоры, специальные какие-то заказные лопатки, ножи какие-то, все у них было самодельное, заказное. Избили, лопаткой ударили по голове, а потом сожгли. Его так сожгли, что даже не могли потом узнать, только по кусочкам одежды. Кусочки брюк остались, туфли и – все. Иру сожгли. Ее тоже раздели… Ее живьем жгли! Ее раздели, облили бензином, сожгли у фонарного столба. Свекра нашли за нашим домом. Игорь лежал во дворе, но в стороне от Эдика и Иры. Весь избитый, ноги наполовину сожженные, и лицо в жженых пятнах, лицо его, видно, сигаретами прижигали. Дядю Мишу нашли через дорогу. Пока он отбивался, наших убили. Дядю Мишу оттеснили к дороге, там еще троллейбусный парк. И вот вся эта толпа, все люди, соседи побежали смотреть на него. В него бросали камни, а он сел, руками закрывался, чтобы не по голове. А их много, подбежали, у одного лопатка – у них у всех были лопаты, куски арматуры, у одного лопатка была такая необычная, не закругленная, а какая-то квадратная, заточенная. И вот он этой лопаткой – его по голове. Дядю Мишу тоже сожгли заживо»…
В 1-ом микрорайоне погромная толпа, вооруженная металлическими трубами, прутьями и топорами штурмовала квартиру №8 дома 13/31, где проживала семья Эдварда Агасаряна. Эдвард, вооружившись топором, в одиночку стал активно защищаться и не допустил бандитов в квартиру. Благодаря беспримерному мужеству и отваге этого парня, его семья избежала неминуемой гибели. Это фрагмент из показаний Эдварда следствию:
«…Кроме меня в квартире находились моя жена, теща и двое маленьких детей. В это время я на улице услышал крики, шум, и тут же стали в дверь стучать и ломиться. Я понял, что это хулиганы, подошел к двери и через дверь стал прислушиваться к голосам с подъезда, когда ломились в дверь, мне кричали, требовали открыть, оскорбляли нецензурно, грозили расправой мне и моей семье, нецензурно кричали, что изнасилуют женщин. Когда дверь снаружи стали ломать, как я понял, ломами, я уперся в стену ногами и стал дверь удерживать. От ударов дверь проломили, держалась она на одном замке, я понял, что мне не сдержать дверь, и тогда попросил тещу принести мне топор, чтобы им обороняться. Теща принесла топор, и тогда я резко открыл дверь и выбежал с топором на лестничную площадку, чтобы отогнать нападавших. Просил при этом погромщиков уйти и оставить меня и мою семью в покое, в противном случае я грозил им применением топора. Часть погромщиков забежала на лестничную площадку между 3 и 4 этажами, а другая часть – спустилась этажом ниже. Погромщики, а это были мужчины от 18 до 30 лет, все азербайджанцы, стали грозить мне расправой, обзывали нецензурно. Между собой они кричали, что сейчас меня убьют, изнасилуют женщин, то есть тещу и мою жену, моих детей выбросят с балкона третьего этажа. Они называли меня по фамилии, и я понял, что такую информацию обо мне мог дать кто-то из соседей. С этими словами они стали на меня нападать. В руках одного мужчины был багор, которым он пытался зацепить меня за шею, у других в руках были обрезки водопроводных труб, ломы, ножи и другие предметы, которыми пытались нанести мне удары в голову и тело. Уклоняясь от наносимых мне ударов, я из рук одного из нападавших вырвал ломик и топором продолжал обороняться, отбивая удары предметами…».
Стоит, наверно, хоть раз привести здесь показания одного из пойманных и изобличенных турок-погромщиков в качестве классического примера сколь кровожадного, столь и трусливого и жалкого зверья:
«На площадке 3 этажа… мы взяли трубу, т. е. я, Мамедов и Гусейнов… и стали бить в дверь, расположенную прямо перед лестницей. Кроме нас на лестничной площадке были еще ребята. В область дверного замка мы нанесли 6-7 ударов, и в это время дверь открылась, и на пороге появился парень армянской национальности. Был он плотного телосложения, широкий в плечах, в руке держал топор… Когда армянин появился на пороге, то мы испугались, поднялась паника, и я бросил трубу и побежал вниз и упал… Подняться и напасть на армянина мы боялись и только ругали и угрожали ему… Армянин, обращаясь к толпе, сказал, чтобы ему дали час или полчаса времени, чтобы он с семьей покинул квартиру, а потом делали с его имуществом, что хотели. Мы согласились и все вышли из подъезда».
В 4 микрорайоне в квартире №74 дома 17а защищалась семья пенсионера Сурена Оганяна.
«Наши окна уже бомбят, камни летят, вот такие большие камни – прямо в комнату. Через пару минут – звонок, стучат в дверь, дети уже кричат, плачут, маленькие у меня внуки… Дома дочка с двумя детьми, муж ее, я со своей женой. Я говорю зятю: «Гарик, ты не бойся, ничего не будет», а детям, жене, дочери говорю: «Давайте в ту комнату!» А у меня топор в руках. Я уже в безвыходном положении. В дверь стучат, мы не открываем, уже стали ломать. Стали ломать, а я с зятем и женой дверь держим, и дочка умоляет их: «Я вас прошу, ребята, у меня двое маленьких детей, не ломайте, не убивайте!..» Она умоляет. А я говорю: «Слушай, отойди, эти шакалы тебя не послушают, ты нам мешаешь! Ты иди лучше в комнату, мы, может, защитим себя». Она не послушалась, в это время одна сторона двери проломилась, и ее ударили по переносице. Большим ломом. Все лицо стало в крови… Я ее силой затолкнул в комнату. В это время дверь совсем сломалась. Как только дверь упала, я замахнулся топором – они вылетели как пули, убежали все… Они убегали, я два лестничных пролета за ними бежал. До того их много было, что даже не успевали спускаться по лестнице, один другому мешал».
В 30-ом квартале 17 армян, в том числе грудные дети и старики, забаррикадировались на крыше. Мужчины, вооружившись топорами, ножами и шомполами, подсоединили к люку электрический ток. Эта группа была спасена прибывшими в 30-ый квартал армейскими БТР-ами.
Еще один пример сопротивления погромщикам, правда, не называя имен, приводит исследователь Сумгаитского геноцида, депутат Верховного Совета, светлой памяти Самвел Шахмурадян:
«Еще один пример. Толпа вламывается в дверь, ее встречает выстрел из двустволки и два топора. Ее встречают двое – отец и сын. И от одного выстрела десятки громил с диким воплем бросились вниз в такой панике, что стали давить друг друга».
Сопротивление бандам погромщиков из числа закавказских турок, оказывалось не только в домах. Свидетельствует житель Сумгаита Альфред Григорян:
«Между толпой был маршрутный автобус, который хотел следовать по своему маршруту, но толпа окружила его, и стали насильно заставлять шофера автобуса, чтобы тот пустил их в автобус и требовали, чтобы шофер следовал за толпой. Когда шофер отказался, стали его через окно бить, попытались его вытянуть из машины на улицу и хотели ломать двери и лезть в автобус. По национальности шофер был русским, я его знаю с автобазы по совместной работе. Я заступился за шофера, оставив автобус, часть азербайджанцев напала на меня, и началась у нас драка.
…Мы втроем пошли в сторону дома. Дойдя до магазина №110, увидели толпу, которая ринулась к дому, где проживает мой друг по работе – Коля, по национальности армянин. Мы преградили дорогу толпе, и у нас завязалась смертельная драка – трое против пятидесяти человек. Во время драки меня ударили арматурой по голове, искалечили сына Эдика, ударив арматурой по голове, тот потерял сознание».
Мы рассказали о случаях активного сопротивления. Но разве нельзя назвать героем, например, 52-летнего Бармена Бедяна? Нет, он не дрался с погромщиками. Но когда начали ломать дверь в их квартиру №8 в доме 5/7 по улице Мира, что в 1-ом сумгаитском микрорайоне, всех женщин и детей (в общей сложности 10 человек – П.) он спустил в подвал, прикрыл ковриком люк, а сам остался. И когда его избивали бандиты, не проронил ни звука, чтобы не выдать домочадцев. Свидетельствует одна из им спасенных – Римма Халафян:
«В квартире остался только один человек – свекор моей дочери Стеллы. Его зовут Бедян Бармен, он спас нас. Люк, через который с балкона спускаешься в подвал, виден на полу, вот поэтому Бармен и остался, – чтобы замаскировать, скрыть этот люк. У нас там был старенький коврик, он им и прикрыл сверху. Потом Бармен говорил мне: «Римма, я успел собрать со стола стаканы, чтобы они не догадались, что здесь было много людей. Оставил только один стакан». Бедный человек, как его избили! Когда ворвались в дом, он все равно о нас думал: «Забыл сказать, чтобы лампочку в подвале открутили».
Кстати, нужно отметить, что на Сумгаитский клуб на площади Ленина, в котором собирали уцелевших после погромов армян, тоже производились попытки нападения. Армянские мужчины создали здесь специальные сторожевые пункты? и по очереди дежурили.
Следствие, которое, по указке сверху, с самого начала взяло курс на сокрытие истинных масштабов трагедии и квалификацию геноцидальных действий против сумгаитских армян как «проявления хулиганства», всячески замалчивало и перечисленные нами выше проявления мужества и героизма армянскими жителями Сумгаита. Не оттого ли нигде в документах следствия ни разу не упоминаются турки, погибшие от рук защищавшихся армян, а также убитые в столкновениях с советскими военнослужащими. Это, кстати, сегодня дает возможность некоторым бакинским журналистам лгать о шести закавказских турках, погибших во время спасения армян. Ложь! Они были уничтожены защищавшимися армянами.
Однако в ходе погромов, охвативших всю территорию Азербайджанской ССР, бывали случаи, когда даже защита армянином своего очага и своей семьи от беснующихся банд оборачивалась для него новой трагедией. Во время армянских погромов в Шамхоре школьный учитель с 30-летним стажем Сергей Агаджанян, защищая свою семью, убил одного из погромщиков. Следствие, годами буксовавшее в расследовании раздробленных сумгаитских дел, в данном случае было завершено в рекордные сроки. Что после этого довелось вынести Сергею Манасовичу в кировабадской тюрьме, догадаться несложно… Московские прокуроры, при виде С.Агаджаняна, были в психологическом шоке, и по их требованию его перевели в госпиталь, в котором его продолжали избивать уже медработники. Врач госпиталя, Нвер Арзуманян, сообщил о несчастном узнике армянским защитниками города, которым удалось выкрасть и спасти С.Агаджаняна..
Сегодня мы взглянули на Сумгаитскую трагедию с совершенно иного, непривычного пока ракурса. В этой трагедии, как в открытой книге, наглядно запечатлелись менталитет, жизненные установки и многовековые взаимоотношения двух народов – армян и турок. Сумгаит стал своеобразным срезом этих взаимоотношений и, одновременно, их водоразделом. Ведь именно после Сумгаита армянин перестал уступать, наконец осознав, что обязан противостоять огромной звериной стае – с оружием в руках. Поднявшись над трагедией погромов, он явил миру победную силу человеческого духа, наглядно продемонстрировав, насколько мы благороднее, выше, чище и, наконец, сильнее их. Сумгаит стал подлинной историей победы армянина над турком. А человеческого духа – над звериным.
ПАНДУХТ