Старый боец Восканапата совершил грубую ошибку: отправил главе азербайджанской общины Крыма Рагиму Гумбатову ссылку на УК Украины, а Рагим, не будь дураком, прочитал еще и УК Республики Армения. И нашел там целый букет статей, нарушенных мною. Теперь он написал донос, и требует, чтобы Прокуратура Армении возбудила против меня уголовное дело. Осознавая серьезность ситуации, спешу добровольно написать признательные показания. Прошу также учесть, что мое признание является помощью следственным органам, а не раскаянием.
Итак, Рагим Гумбатов обвиняет меня в а) оскорблении чести и достоинства другого лица; б) нарушении равноправия граждан; в) возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды, пропаганде расового превосходства или унижении национального достоинства.
К счастью, Гумбатов мало осведомлен о моей работе в последние 25 лет, поэтому я, не чувствуя необходимости усложнять ситуацию, признаюсь только в том, что он перечислил.
Да, я действительно нелицеприятно отозвался о многочисленных лицах. Но я вначале тщетно искал у них честь и достоинство. Лиц, о которых я имел неосторожность высказаться, очень много, и я заранее прошу прощения, если всех не упомню. Так, я назвал мошенником президента Азербайджана Ильхама Алиева. Возможно его поступок – подделка подписи умирающего отца – не заслуживает столь строгой оценки, это пусть решает суд. Я же добавлю, что подделав 3 августа 2003 года подпись находящегося в агонии Гейдара Алиева, его сын назначил себя премьер-министром Азербайджана и исполняющим обязанности президента этого образования, что я, в силу слабого знания УК, назвал мошенничеством и узурпацией власти.
Я также назвал мошенниками и проходимцами целую группу азербайджанских ученых, совершивших подлог и преднамеренное искажение труда выдающегося армянского историка, академика И.Орбели. В этой группе членкор НАН Азербайджана Фарида Мамедова, доктор наук Бахтияр Тунджай, доктор наук Камран Иманов, доктор философии – то есть кандидат наук Фуад Ахундов, доцент Шелале Гасанова, докторант Ризван Гусейнов, подвизающийся при них журналист Алексей Синицын. Каюсь, я не предполагал, что мошенников и проходимцев в Азербайджане принято награждать учеными степенями, в противном случае я бы назвал их иначе. Например, заслуженный мошенник Азербайджана. Или как-нибудь иначе, но в том же духе.
Доктора философских наук, главу администрации президента Азербайджана Рамиза Мехтиева (партийная кличка Рамзес) я назвал грязным лжецом. И тогда и сейчас я уверен, что существо, утверждающее, что Ереван является «древним тюркским городом», а Эчмиадзин, около двух тысяч лет назад являвшийся столицей Армении, «является азербайджанским городом «Учмуэдзин», – является грязным лжецом. Ныне, когда я понимаю, что этими словами нарушил уголовный кодекс, а также учитывая, что у Рамзеса десятки вилл с ванными, я отказываюсь от слова «грязный».
Еще одну ученую – директора института по правам человека НАН Азербайджана Айтен Мустафаеву – я назвал наследственно-постельной идиоткой. Мне кажется, что приведенная ссылка способна объяснить возможно нелицеприятную, но исключительно точную оценку.
Руководителя пресс-центра министерства обороны Азербайджана Эльдара Сабироглу я назвал «чушкой в погонах». До сих пор не могу понять, что в этом оскорбительного, если в самом Азербайджане это существо иначе как чушкой (в значении – молодая свинья) никто не называет? Мне казалось, что упомянув про его погоны, я как-то возвышу его, хотя бы до статуса борова, но, видимо, не судьба. Сабироглу прочно сидит в жидкой субстанции, из которой его ни за какие погоны не вытащить.
Я также часто вспоминаю белые с голубыми цветочками подштанники министра обороны Азербайджана Сафара Абиева, в которых он бежал из Бердзора. Однако, прошу обратить внимание: я никогда не писал, что легкое одеяние помогало ему развить спринтерскую скорость по пересеченной местности. Таким образом, данные пассажи в моих статьях следует воспринимать как зависть к физической подготовке Сафара Абиева. Именно таким должен быть военный министр Азербайджана.
Написав об Абиеве в трусиках, я вспомнил о его подчиненных в мундирах. Десятки тысяч аскеров вооруженных сил Азербайджана были названы мной шакалятами. Однако я готов отречься от своих слов, если Рагим Гумбатов докажет, что они уже выросли из младенческого возраста и заслужили право называться шакалами. Одновременно считаю необходимым объяснить: если стрелять в шакалят иногда мешает жалость к щенкам, то в вопросе отстрела шакалов у армянских бойцов не будет никаких моральных препонов.
Нескольких депутаток Милли меджлиса Азербайджана я, вслед за премьер-министром Турции Р.Эрдоганом, назвал «крашеными дамами», что в мягком переводе с турецкой аллегории означает «дамы легкого поведения». Одна из них, кстати, уже который месяц сидит в тюрьме. Обещаю, если Эрдоган отречется от своих слов, то и я начну называть их «серыми некрашеными дамами».
Мой невинный вопрос: «Почему при том, что в Азербайджане проживает несколько миллионов потомков Мырыг Музаффара, общенациональным папой этого образования назначен Гейдар Алиев?», – также может быть воспринят в качестве некорректного. Однако мне кажется, что познакомившись с отрывком из романа-реквиема «Каменные сны» выдающегося азербайджанского писателя Акрама Айлисли, прокуратура снимет с меня это обвинение. Вот этот отрывок: «Начнем вот с дома Мырыг Музаффара, стоящего рядом с Каменной церковью. Ни сам он, ни его жена психическими отклонениями не отличались… А вот смотри, какие дети у них: все психически больные. Причем классической формой шизофрении. Я в свое время у себя в больнице лечил двух дочерей Музаффара. И лечил как надо. Сейчас ты можешь встретить этих девушек на улице, у родника. У них вид больных овец. Ни с кем не здороваются, ни с кем не разговаривают. Потому что эта болезнь неизлечима…». А поскольку практически все публичные люди Азербайджана страдают внешностью больных овец, я посчитал возможным поинтересоваться: почему они, унаследовавшие эту особенность от Мырыг Музаффара, должны называться детьми Гейдара Алиева?
Прошу прокуратуру обратить внимание: все озвученные мной «оскорбления» президента и других официальных лиц Азербайджана никоим образом не задели изнеженный ласковым крымским солнцем слух Рагима Гумбатова. Это существо оскорбилось тем, что я назвал его сыном Мырыг Музаффара. Признаю, с моей стороны это было некорректно, ибо чьим сыном является Гумбатов на самом деле, знает только его мать. Поэтому, в качестве примирительного жеста, я предлагаю ему на выбор в папаши еще несколько героев известной книги «Каменные сны»: Джингез Шабан, Гулам Кабан или Шахгаджар Армаганов. Обещаю обращаться к Рагиму по отчеству – Джингезович, Кабанович, Шахгаджарович – в полном согласии с его же выбором.
Что касается озвученного Рагимом с неустановленным отцом, обвинения в нарушении равноправия граждан, то я его решительно отвергаю. Мне непонятно, о чьих правах он печется? Если о гражданах Украины или Азербайджана, то я, даже при огромном желании, не могу нарушить их «право на равноправие». В том числе и тех из них, кто избивает молодых родственниц известного украинского политика Олега Тягнибока.
Я никогда не ставил под сомнение право азербайджанских политологов называть Азербайджан ограшханой и другим, более колоритным словом, а столицу ограшханы – парашей. Баку – параша, хоть и не рифмуется, но удивительно точно описывает главный город Азербайджана и распространяющееся от него по всему миру благовоние. Вообще, по моему убеждению, любой житель Азербайджана обладает не меньшим правом, чем даже Ильхам Алиев, называть ареал своего прозябания ограшханой.
Я также категорически отвергаю обвинения в возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды, пропаганде расового превосходства или унижение национального достоинства, и постараюсь объяснить свою позицию.
Я с большим уважением отношусь к любой традиционной религии, более того, в моих работах я постоянно заступаюсь за право построенной в Баку Лезги-мечети носить свое исконное название. Я всегда был против разрушения молельных домов любой религии, чему свидетельством является демонстрация на возглавляемом мною портале видеосъемок разрушаемой в Баку мечети. С не меньшей решительностью я протестую против разрушения бакинскими вандалами христианских кладбищ. Поэтому «обвинения» в возбуждении религиозной вражды я смело переправляю Ильхаму Алиеву. Пусть отвечает настоящий преступник.
Что касается возбуждения национальной вражды или унижения национального достоинства. Судя по всему, Гумбатов считает, что я унижаю закавказских турок. Но закавказские турки, это – не нация, а пестрый конгломерат кочевых племен, с ХI по ХIХ перебиравшихся в Закавказье вслед за оголодавшими овцами! Поэтому я выдвигаю встречный иск: пусть Рагим с неопределенным отчеством докажет, что все эти племена уже стали одной нацией. Пусть также скажет, как эта «нация» называется. И лишь после всего этого докажет, что я унизил эту нацию. А до тех пор я оставляю за собой право опираться на историю и называть представителей всех этих племен потомками белых и черных баранов (В случае официального запроса со стороны Прокуратуры Армении готов предоставить необходимые подтверждения). При этом, на что прошу обратить особое внимание, я, будучи исключительно деликатным человеком, практически никогда не вспоминаю их общую праматерь – развратную волчицу, соблазнившую малолетнего инвалида и вступившую с ним в преступную сексуальную связь.
Подозреваю, что Азербайджан мечтает о суде надо мной за публикацию некоторых секретных документов в статьях «Документальное подтверждение прямой военной агрессии Азербайджана против Республики Арцах», «Новые документы по Ходжалу», «Вооруженная агрессия Азербайджана против Республики Арцах. Как она начиналась», «Анализ и рекомендации министерства обороны Азербайджана», «Приказ Аяза Муталибова как приговор Азербайджану», «Неопровержимое подтверждение агрессии Азербайджана». Возможно, тем самым я нарушил отдельные статьи азербайджанского законодательства, не буду спорить, ибо не знаю. Вместе с тем, в качестве объяснения, я настаиваю на том, что ни на одном из этих документов не указан срок, после которых с них должны были снять гриф «секретно». В связи с этим очевидным обстоятельством я посчитал, что отсутствие подобного указания дает мне право опубликовать их. Более того, я намерен продолжать новые публикации с секретными документами до тех пор, пока не получу официального извещения из аппарата президента Азербайджана или других компетентных органов этого образования о неправомочности моих действий.
Таким образом, я намерен просить следствие учитывать не только мои признательные показания, но и неумолимые обстоятельства, подвигнувшие меня на нарушение закона. Я не считал себя вправе умолчать о мошенниках, подонках, аферистах, и других потомках Мырыг Музаффара. Точно так же, как не намерен молчать о крупной афере, связанной с попытками Азербайджана присвоить могилы и воинскую славу народов СССР.
Показания написаны собственноручно, в чем и подписуюсь, Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН