О писанине некоего существа, замаскировавшегося под инициалами Р.Ш., я узнал из статьи молодого талышского политолога и патриота Рустама Искандари, посчитавшего, что автором или авторами оскорблений в адрес Фахраддина Абосзода является сотрудник (-ники) МНБ Азербайджана. Так это, или нет, не имеет принципиального значения, ибо стилистика пасквиля, а также куцые мысли действительно отражают злобно-примитивное мышление этой конторы. Но Искандари правильно уловил в Р.Ш. главное: тренированность пса, пребывающего в ожидании команды «Фас!», чтобы наброситься на человека.
Саше Азаряну уже приходилось писать о ментальности подобных существ, выбирающих в качестве объекта для нападения людей с интеллектом. А, может, на самом деле знания источают запах, ненавистный для органов обоняния псов с рыбьими глазами? Писанина Р.Ш. и ему подобных сторожевых шавок режима Алиева подтверждает это.
В самом деле, надо быть псом с рыбьими глазами, чтобы умудриться назвать предателем человека, посвятившего жизнь свободе и благополучию собственного народа. Я даже слегка удивился, что Р.Ш. не воспользовался излюбленным приемом закавказских турок, и не «упрекнул» Абосзода в том, что «он кушал азербайджанский хлеб». О том, что этот хлеб выращивается на талышской земле, псы с рыбьими глазами предпочитают не знать.
Однако давайте попробуем разобраться: кого и как предал Фахраддин Абосзода? Может он обещал служить руководству узурпировавшего власть на его Родине государства, а потом не сдержал своего слова? Нет и тысячу раз нет. Фахраддин никогда не торговал своей совестью, он живет и действует с открытым забралом. И именно этого более всего опасаются псы с рыбьими глазами, привыкшими жить под ногами у своих хозяев и барахтаться в подковерной борьбе за право первым поспеть к выпавшим изо рта хозяев крошкам хлеба. Перед мужественными людьми у этих людей неизжитый суеверный страх.
Меня мало беспокоит очередной повод тявканья на Абосзода сворой из окружения И. Алиева. Тем более, что мой молодой коллега Искандари дал этому аргументированный ответ.
Собственно говоря, я уверен, что повод для злобного лая не нужен и самому Р.Ш. Он получил команду, выполнил ее, и теперь может спокойно грызть брошенную ему сахарную косточку. До следующей команды «Фас!». Косточка заменяет ему мыслительный аппарат, и он готов столь же яростно облаивать любого человека, на которого ему укажут холеным пальчиком хозяина. Он костьми ляжет, но не пустит в вотчину Алиева журналиста Милрада Фатуллаева, он готов, не обращая внимания на пинки, вцепиться в Арифа Пашаева, брызгать зловонной слюной на Марко Шахбанова, не забывая при этом вилять шелудивым хвостом перед хозяином, – вот он, мол, какой я старательный.
Но вернемся к интересующему нас вопросу: кого предал Фахраддин Абосзода? Может, это он запретил школы на талышском языке, записавшись в ярые враги народа? Или, может, Абосзода выкапывал по ночам талышские надгробные памятники и отвозил их в Нахиджеван, где они, уже «ставшие тюркскими», призваны «доказать» автохтонность тюркского населения?
Наверное, это Абосзода злобно и цинично переименовал все талышские топонимы у себя на Родине, переделав их под тюркские. И теперь талыши требуют у «предателя» стереть из карта слова «Лянкаран», «Астара», «Лерик», «Билясувар», «Масаллы», Ярдымлы» и так далее, вернув им исконные Ланкон, Остора, Лик, Биласыво, Масалон, Варгадиз. Не турку судить талыша Фахраддина Абосзода! Это – право и прерогатива талышского народа. И именно уважение талышского народа к одному из своих идеологов столь пугает руководство и шавок преступного образования “Азербайджан”.
Талыши могли бы назвать Абосзода предателем, если бы он жил в ХIV веке, и не сопротивлялся нашествию тюркских племен. Хотя, и то сказать, перебирающиеся из Центральной Азии в наш регион кочевые тюркские племена имели столь жалкий вид, что у меня язык не поворачивается укорить тех, кто на свою и на своих потомков голову приютил их. Знали бы предки Абосзода, чем обернется их сострадание, вряд ли сегодня существовал бы ублюдочный выкидыш Турции с украденным у Ирана названием «Азербайджан». Тот же упрек, кстати, я адресую и армянам, и лезгинам и другим автохтонным народам нашего региона.
К сожалению, осознание пришло поздно. К счастью, не настолько поздно, чтобы невозможно было исправить ошибки предков (Республика Арцах является тому убедительным подтверждением). И Фахраддин Абосзода стал одним из осознавших, сыном тех мужественных талышей, что еще в начале ХХ века с оружием в руках воевали за свободу своей Родины, соратником и предводителем своих соотечественников, поднявшихся на борьбу за свободу уже в конце ХХ века.
Предатели, как правило, робки и нерешительны, и я просто не знаю человека, кто мог бы назвать Абосзода нерешительным. Я также уверен в том, что трусливо спрятавшийся за инициалами Р.Ш. пес с рыбьими глазами никогда в жизни не осмелился бы повторить при очной встрече с Абосзода то, что он написал в своей «статье». Впрочем, мне хорошо известна брезгливость Фахраддина по отношению к ничтожествам в человеческом обличье.
Р.Ш. и его недалеких хозяев пугает дружба Абосзода с некоторыми армянами, в том числе и со мной. Для турка слово «дружба» непонятно. Какая же это дружба, ворочает извилиной в голове Р.Ш., если она не подкрепляется брошенной к ногам костью? И делает собственные выводы. А затем, с чисто турецкой «хитростью», он пытается сыграть на нашем самолюбии. Знал бы, дорогой Фахраддин, этот ущербный пес с рыбьими глазами, о наших дружеских, но горячих и бескомпромиссных спорах! Впрочем, он все равно не способен понять нас. Ибо их споры заканчиваются топором, а понятие «дружба» заканчивается у миски с грязным пойлом.
Кстати говоря, я никогда не называл Абосзода блестящей личностью, ибо не привык восхищаться естественным поведением патриота. Жизнь и деятельность Фахраддина Абосзода являются нормальными для нормального человека, в отличие от псов с рыбьими глазами привыкших смотреть действительности в глаза. Фахраддин – мой друг, и для меня это значит гораздо больше, чем та мишура, в которую любят наряжаться трусливые ничтожества.
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН
P.S. Р.Ш. назвал меня выходцем из Гянджи. Поправлю его, хоть он того и недостоин Я – не выходец из Гандзака, и не потому, что родился в Восканапате. Я тот, кто вернется в Гандзак, кто восстановит армянский облик города, сотрет с него кличку «Гянджа». Я тот, кто вместе с друзьями поганой метлой выметет псов с рыбьими глазами, кто будет ездить из Гандзака в гости к другу в Ланкон, тот, кто вместе с другом из Ланкона поедет в КцIар и Билкан, навестить друзей. Это будут чистые, как наша дружба, дороги, свободные от непонятных существ с рыбьими глазами.