25 марта 2013 года из Азербайджана безо всяких объяснений был депортирован Милрад ФАТУЛЛАЕВ – российский журналист, главный редактор дагестанской газеты “Настоящее время”. День депортации был днем прилета Фатуллаева в Баку, куда он ездил в командировку. Как только журналист переступил порог аэропорта имени Гейдара Алиева и прошел на пункт контроля, события стали напоминать театр абсурда. Почти сутки Фатуллаев провел фактически запертым внутри аэропорта, после чего ему объявили о том, что он в Азербайджане – персона нон грата и должен покинуть страну. Журналиста поразило не столько поведение азербайджанских властей, сколько полное безразличие российского посольства к судьбе российского гражданина. О том, почему он стал в Азербайджане персоной нон грата, Милрад Фатуллаев до сих пор толком не знает, и может только составлять версии, но такого исхода он вполне ожидал. О том, что с ним происходило в бакинском аэропорту, и о том, почему российские журналисты в Азербайджане обычно подвергаются преследованиям, Милрад Фатуллаев рассказал в интервью ИА REGNUM.
ИА REGNUM: Милрад Азизович, расскажите, с чего начались ваши злоключения?
25 марта в 3 часа 10 минут по Москве мой самолет приземлился в бакинском аэропорту им. Гейдара Алиева. Как любой законопослушный иностранец, я отправился на пункт пограничного контроля. Там все и началось. Азербайджанские пограничники мой паспорт изучали долго и весьма пристрастно. Они долго перешептывались, сверяли с данными на мониторе, фотографировали. Потом мне был задан нелепый вопрос: “почему Вы поменяли паспорт?”. Пришлось отвечать, что “поменять” паспорт пришлось по причине истечения сроков действия предыдущего документа, и в этом пограничники могут легко убедиться, “подняв” в своей базе данных копии моего старого загранпаспорта. Дело в том, что в ходе моей предыдущей командировки, в 2008 году, меня уже проверяли, документы были ксерокопированы, а потом была небольшая беседа с начальником смены пограничников на предмет моего возможного посещения Нагорного Карабаха. Но Карабах я никогда не посещал. Я знаю, что любого российского журналиста при въезде в Азербайджан спрашивают насчет его возможных посещений Карабаха, и чем эти посещения могут быть для него чреваты. В 2008 году мне удалось доказать, что там я не был, и меня впустили в Азербайджан. В 2013 году, после тщательного изучения моего загранпаспорта и сверки моей внешности с изображением на мониторе, у меня забрали паспорт и передали его в кабинет начальника смены. Сказали сидеть и ждать, никуда не отходить. Потом были полная тишина и неопределенность. Я не мог понять, за что меня задерживают, по какой причине? Спустя два часа, начал интересоваться, в чем все-таки дело? Мне нехотя ответили: в 9-10 утра подъедет “специалист из Баку”, задаст пару вопросов, а до его приезда сидеть и ждать и ничего не предпринимать.
ИА REGNUM: Как вы думаете, из каких органов мог быть этот специалист?
Не могу точно сказать. Вполне может быть, что из Министерства национальной безопасности Азербайджана. Пока я сидел и ждал своей участи, меня не покидало ощущение, что за мной следят, и тому была причина. Дело в том, что пока я сидел, неподалеку от меня фланировали несколько крепких мужчин в гражданском. Безо всякой цели, ходили туда – сюда. Вели они себя неестественно, как плохие актеры. Это меня и насторожило.
ИА REGNUM: Специалист из Баку все-таки приехал?
Я его не дождался. Мне сказали, что он подъедет в 9-10 утра. Но примерно в начале шестого утра меня повели на второй этаж здания аэропорта. Сказали, что там сидит начальник смены. На мой вопрос, как фамилия начальника, ответили невнятно и неохотно. Я понял, что начальника зовут то ли “Эфенди”, то ли “Эфендиев”. Я знаю, что “эфенди” – это по-азербайджански “господин”. Может быть, это и не фамилия была… На втором этаже у меня захотели отобрать мой багаж, который был при мне, и препроводить в какой-то кабинет. Точнее, затолкать. Но я багажа не отдал, и никуда себя препровождать без причин не позволил. Я понял, что с бакинскими “погранцами” лучше действовать “по-кавказски”, то есть крайне решительно. Отстояв с боем свой багаж, я резко подошел к двери кабинета этого самого “Эфенди”, постучал по двери костяшками пальцев и рывком открыл дверь. Увидев меня, офицеры погранслужбы предпочли закрыться у себя в помещениях или спрятаться среди сотрудниц. С “Эфенди” я все же встретился, высказал ему претензии. Он возмущенно ответил, что если задержали меня, значит так надо, что мое дело – сидеть и ждать, и что, скорее всего, я буду депортирован. Я понял, что нужно действовать более решительно. Начал звонить в постпредство Дагестана, в посольство России.
ИА REGNUM: Что вам ответили в постпредстве Дагестана и в посольстве Российской Федерации?
В дагестанском постпредстве к телефону никто не подошел. Автоответчик непонятно почему вещал только на азербайджанском языке, и функция приема сообщений там не работала. До посольства РФ я дозвонился только благодаря своему другу и коллеге Амилю Саркарову. Амиль позвонил к дипломатам, рассказал о моей ситуации и передал им номер моего сотового. Через некоторое время мне позвонил некто Вадим, представившийся сотрудником посольства РФ в Азербайджане. Вопреки моим ожиданиям, этот Вадим стал спрашивать не об обстоятельствах моего задержания, а о целях моего приезда в республику. Он очень дотошно выпытывал, с кем я хочу встретиться, какие районы посетить, и с какой целью… Выслушав меня, он сказал: “если бы вы никогда не нарушали законы Азербайджана, то вас бы пропустили”. Я ему ответил, что детали моего приезда в Азербайджан не могут иметь отношения к моему задержанию. На это он мне сказал, что “разговор получается неконструктивным” и что “он не представляет”, как мне можно помочь. Тогда я решил играть по его правилам: рассказал кратко о том, зачем я приехал и с кем должен был встретиться по своей работе, чтобы у этого загадочного Вадима не было формальных причин для отговорок.
ИА REGNUM: Это помогло?
Не помогло. Подробности его не интересовали. Он тянул время, чтобы не решать вопрос. С ним было бесполезно вести разговор. Я возмутился таким отношением к себе как к гражданину России. Сказал прямо этому Вадиму, что тот непонятно на кого работает в Азербайджане и чьи интересы защищает, и что общаться с посольством России в таком случае лично мне не имеет смысла.
Что меня возмутило? Я понимал, что этот Вадим не вправе решать вопрос, пускать меня или не пускать в Азербайджан. Решают это только власти Азербайджана, а не посольство. Но посольство должно было постараться выяснить причины моего задержания и, самое главное, сколько пограничники меня будут держать в аэропорту, и что власти Азербайджана собираются делать со мной. Посольство России обязано было озаботиться судьбой гражданина России, и продемонстрировать это азербайджанской стороне.
ИА REGNUM: Как вам удалось разрешить ситуацию, если посольство РФ повело себя таким образом?
Я понял, что в посольстве России мне не помогут, и решил действовать сам. В жесткой форме я потребовал от пограничников внести какую-то ясность в причины моего задержания и дальнейших действий Баку в мой адрес. Только после этого мне наконец-то сказали, что я буду депортирован. Могу уехать хоть прямо сейчас, но в этом случае не получу на руки документа о причинах моей высылки. Я сказал, что буду ждать до тех пор, пока эту бумагу мне дадут. В итоге, меня ориентировали на рейс с вылетом в 19:10 по Москве. Этот рейс предназначен для тех, кого власти Азербайджана решили по каким-то причинам депортировать из страны. Я стал ждать, когда увижу бумагу о моей депортации. Как только мне ее показали, я согласился лететь этим рейсом. Покупал билет на свои деньги, мне “депортационные” деньги из азербайджанского бюджета не нужны. Потом я сосчитал, сколько находился запертым внутри аэропорта. Меня задержали в три часа утра с небольшим по Москве, а покинул я аэропорт только в 19 вечера. Почти сутки держали… Плюс к этому, нервное напряжение, стесненность в действиях и полная неопределенность того, что меня ожидает.
Загранпаспорт мне возвратили только у самолета. Акт о депортации мне на руки не дали, объяснив, что передадут его уже в Москве. Так и произошло. В аэропорту “Домодедово” ко мне подошла почему-то безмерно радостная женщина-пограничник и с таким же радостным видом вручила мне этот позорный документ. Все так же радуясь, она спросила: “Ну и как? Вам объяснили, почему вы не можете посещать Азербайджан?”. Меня ее радостный вид неприятно поразил. Я ответил: “А чему вы собственно радуетесь? Вашего же, российского гражданина, не пустили в чужую страну!”. Кстати говоря, в акте о депортации я был обозначен как “нежелательное лицо”, не имеющее право въезжать в Азербайджан. Мне известно, что в подобных документах всегда указываются сроки действия решения о “нонгратности”. В моем случае, эти сроки почему-то указаны не были.
ИА REGNUM: Как вы считаете, почему вас безо всякого объяснения причин выслали из Азербайджана?
Я думаю, причиной, прежде всего, статьи Левона Мелик-Шахназаряна, которые выходили в газете “Настоящее время”, которую я возглавляю. Вторая причина – мои визиты в Армению. В прошлом году я аж два раза был в Ереване. Третья причина – моя национальность. Я лезгин. Лезгины в Азербайджане – это дискриминируемое национальное меньшинство, которое подвергается официальным Баку насильственной тюркизации. Это не после 1991 года началось, а еще тогда, когда первый секретарь Компартии АзССР Багиров принимал в Баку Сталина, и устраивал для “отца народов” охоту на джейранов. Ну и еще причина – я журналист. Полагаю, что совпадение этих факторов привлекло внимание официального Баку к нашей газете. А там мы постоянно касаемся запретных тем Азербайджана: проблем нацменьшинств, ситуации вокруг Самура и лезгинских аулов, проблем суннитских общин и так далее. В Баку вполне могли объявить меня нежелательным лицом, а сообщить мне об этом не накануне моего прилета в Азербайджан, а после. Чтобы и мне неповадно было, и другим. В Баку явно не понимают простой вещи: подобное поведение только ухудшает мое отношение к политическому режиму Азербайджана, и мое плохое отношение может пойти не на пользу тем, кто принимал такое решение. Да и не только мое отношение. Я – не первый российский журналист, которому “досталось” от официального Баку только за то, что честно делал свою работу, или по не менее абсурдным причинам.
ИА REGNUM: Вы имеете в виду Яну Амелину (в настоящее время заведует сектором кавказских исследований Российского института стратегических исследований – РИСИ)?
Да, и не только ее. Например, в декабре 2012 года в Баку не хотели пускать Суфьяна Жемухова, журналиста из Кабардино-Балкарии. Причиной едва не состоявшейся депортации стало имя Суфьяна. Все, что кончается на ” -ян”, вызывает у азербайджанских властей ассоциации с армянами и Арменией. В Баку, наверное, забыли, что во времена пророка Мухаммеда имя “Суфьян” носил эмир Мекки. В марте 2011 года власти Азербайджана хотели посадить в тюрьму Андрея Ляпина, журналиста газеты “Советский спорт”. До того, как поехать в Азербайджан, Ляпин был в командировке в Армении, и это сразу не понравилось властям Азербайджана. Потом Ляпина в Баку застали за преступным деянием – фотографированием бакинских достопримечательностей. Оказывается, что достопримечательности Баку – это “стратегические объекты”, и их фотографирование является шпионажем.
У аварского журналиста Марко Шахбанова долго проверяли документы, когда он поездом добирался до Баку. Шахбанов в своих публикациях освещал положение аварцев в Азербайджане, поднимал эту тему на различных конференциях. В его деле были отягчающие обстоятельства: он был в Ереване. Но его пропустили. видимо потому, что у него был заявлен доклад на международной конференции в Баку, куда его пригласили коллеги – азербайджанцы. Депортация при таких обстоятельствах стоила бы Азербайджану огромного позора.
А в 2007 году был случай с депортацией Яны Амелиной, о котором вы упомянули. В Баку долго не могли определиться, почему депортировали российскую журналистку, аккредитованную для работы в Азербайджане информагентством “Росбалт”. Сначала органы безопасности Азербайджана утверждали, что Яны якобы не было в списках аккредитованных журналистов, потом – что Яна якобы посещала Нагорный Карабах, а потом тайком ездила в Армению. В этой темной истории наступило прояснение, когда в Баку признались: Амелина изучала положение азербайджанских талышей, для чего ездила в Ленкорань и общалась там с талышским общественным деятелем Фахратдином Абосзодой. В самом факте изучения талышского вопроса преступления не было. Преступление Яны – в том, что она общалась по этому вопросу не с теми людьми. Если бы она изучала талышский вопрос не в Ленкоранском районе, а только в кабинетах бакинских чиновников, ее бы не только не выслали, но даже наградили бы.
ИА REGNUM: Со стороны кажется, что нынешний Азербайджан – это страна двойных стандартов.
Азербайджан в самом деле – страна с двойными стандартами, где действия властей балансируют между экстравагантностью и полной девиантностью. Но российские власти, похоже, настолько привыкли к эскападам Азербайджана, что они не выглядят в наших глазах как нечто из ряда вон выходящее. Но если бы подобные события случились, например, в Грузии или Армении, то это нас шокировало бы. Мы на самом деле давно не относимся к Азербайджану как к нормальному государству и подсознательно ожидаем от него всего, что угодно. Шаги могут быть какими угодно, в том числе и позорящими сам Баку – как в моем конкретном случае. Двойные стандарты для Азербайджана – нормальное явление. Если гражданин Армении приедет в Баку, то обратно в Армению он может не вернуться. Если гражданин России приехал в Баку, то его будут проверять, не посещал ли он перед этим Армению или, не дай Бог, Нагорный Карабах. Интересно, что сами граждане Азербайджана, которые по национальности тюрки-азери, свободно посещают Армению, не ставя в известность ни госбезопасность, ни кого-либо еще. Едут как обычные граждане, туристы, встречаются там, с кем хотят. Никто их там не проверяет и не сопровождает. Возвращаются обратно, оскорбляют во всех вариациях Армению и армян, и потом опять едут отдыхать в гости к “проклятым хаям”. В числе таких отдыхающих – немало лиц, которые участвовали в карабахской войне, а теперь возглавляют различные антиармянские фонды. Получается забавная ситуация: в Армению едут те азербайджанцы, которые для Еревана – как Левон Мелик-Шахназарян для Баку. Но если Левона Грантовича в Баку ждет тюрьма, то в Ереване этих людей принимают спокойно и даже радушно. Азербайджан – страна двойных стандартов, где могут отказать в чем-то россиянину или армянину, зато “своему” это позволят. “Своему”, это не значит каждому гражданину Азербайджана. В демократическом и толерантном Азербайджане – огромное количество недовольных существующим режимом. События в Исмаиллы показали это особенно наглядно.
ИА REGNUM: Сможет ли ваша депортация повлиять на характер взаимоотношений Москвы и Баку? Все-таки Милрад Фатуллаев – известный журналист?
Это для вас я известная личность. В системе большой политики Милрад Фатуллаев – это пешка или мелкая разменная монетка. Это в лучшем случае. В худшем, меня просто нет, как и нет притеснений меня как гражданина России. Напомню, кто первым среагировал на мою депортацию и предложил помощь. Из всех имеющихся организаций среагировала только ФЛНКА (Федеральная лезгинская национально-культурная автономия). Помощь предложили и другие организации, но они вовлечены в политику, и потому привлекать их к проблеме не хотелось. Спасибо им за предложения. ФЛНКА и другие организации не были обязаны по статусу “подставляться” из-за меня, но они решили “подставиться”. А те, кто был обязан принять меры в первую очередь, предпочли молчать. Поведение посольства России в Азербайджане меня, мягко говоря, неприятно удивило. То, что меня депортировали, на межгосударственных отношениях не скажется никак. О чем тут говорить, если даже события в Храх-Убе не повлияли на них! Несколько сотен людей, без каких-либо объяснений были депортированы с родных мест “в никуда”. Баку накануне пообещал жителям Храх-Убы помощь и содействие во всем, но цена этим обещаниям, как правило одна – ломаный грош, да и тот фальшивый. В принципе, не так раздражает поведение Баку, как бездействие Москвы. О проблеме Храх-Убы уже давно знает весь мир, но до последнего времени российская сторона не предпринимала в этом плане никаких активных действий. Создавалось впечатление, что несколько сотен граждан России Москва списала со счетов. Я не думаю, что мой частный случай, несмотря на статус главного редактора газеты, станет особенно заметным.