Информационно-аналитический портал Voskanapat.info и агентство Times.am представляют вниманию читателей ряд историй и рассказов об Арцахской освободительной войне. Главная цель нового проекта – знакомство широкого круга читателей с нашими героями. Мы попытаемся выявить и представить Вашему вниманию самые интересные истории и фрагменты освободительной войны.
Итак, рассказывает Иван Азизбекян.
В 1988 году мы были в Сумгаите. Я 23 года прожил в стране, где проповедовалось братство и дружество наций. Моя мать стояла на крыльце и наблюдала за жестокостью азербайджанцев, которые повсюду ломали, грабили, убивали. Бездонная печаль в глазах моей матери выразилась в двух словах: «Доланлар повторяется…». Во время резни 1918 года ее бабушке было 3 года. В то время ее родители мучительно погибли на пути в неизвестность, и малыши – бабушка моей матери и ее брат, лишь чудом дошли до Гадрутского района, создав Доландар – ныне село Аревшат.
Человек, прожив свои лучшие годы в иллюзии безопасности и вдруг… в один миг все рухнуло. Рухнуло, и я увидел все своими собственными глазами, когда случайно мне удалось избежать азербайджанского плена, когда я понял, что каждый человек должен жить в своем доме, на своей земле, каждый армянин обязан носить оружие и защищать свою семью…
Мы собрались, чтобы вернуться на родину. Наши соседи пытались нас остановить, уверяя, что все кончено, нужно справиться с этим испытанием и снова жить в гармонии. А для нас все было ясно. У нас была возможность уехать в Россию. Но бессмысленно было из одной чужой страны ехать в другую. Чтобы ты не делал, ты всегда будешь человеком третьего сорта в чужой стране. А здесь ты у себя дома, ты сам себе хозяин. И никакое социальное достижение или финансовое благополучие не способно возместить состояние и ощущение гостя. Здесь я на родной земле, на земле освященной кровью, и горе тому, кто попытается нарушить покой моей родины.
Итак, мы собрались и приехали в Арцах. До этого я часто бывал в Гадруте, а Степанакерт видел впервые. Это маленький чудесный город, с прекрасными жителями. Невозможно было не влюбиться в Степанакерт. В 1988 году я был телохранителем Аркадия Манучарова, и согласно указу, тренировал молодых, обучал их различным трюкам самообороны. Как я уже говорил, мне было 23 года, и вместе со своим 18-летним братом, без колебаний, мы примкнули к отряду «Зевс» Гадрутской самообороны. Вначале я участвовал в освободительных боях в составе отряда «Зевс», затем, когда наша армия была сформирована, я был включен в состав армии. Участвовал в освободительных боях общин Тога, Охери, Малибейли /Ачапняка/, Ходжалу /Иванян/, Гюмшата, Гаджара /Дживана/. В основном мы защищали границы Гадрута, но при необходимости участвовали в боях, которые велись в соседних районах. Так мы участвовали в боях Шаумянского и Мартунийского района. В сентябре 1992 года я был назначен заместителем командира 16-ого мотострелкового батальона, затем, в марте-апреле 1993 года, был назначен командующим Тумийского батальона, который контролировал села Туми, Старый Тагер, Хцаберд.
Война войной, но нужно было жить, нужны были силы, воля, чтоб уметь улыбаться, оставив боль в глубине души. Никто не работал, некому было зарабатывать, но мы жили помогая друг другу, и неплохо жили. Сейчас, когда пытаюсь вернуть воспоминания и что-либо рассказать из прошлого, вспоминаю только веселые случаи. Может это от того, что я слишком многое потерял в войне, место потерянных друзей навсегда останется пустым, и измученное от ранений больное тело навсегда останется со мной, но нужно быть оптимистом, чтоб жить дальше. Нужно извлечь урок из прошлого и идти вперед с хорошими воспоминаниями. А таких воспоминаний очень много. И вот некоторые из них.
Мы освободили 43-й пост, однако вечером турки атаковали и снова захватили эту высоту, которая находится выше винодельни Тога. Мы получили приказ вернуть эту высоту. Так и поступили. Мы штурмовали холм, где уже успели развернуться турки. Я и Армен Гаспарян – мы его называли Арменчо, поднимались прикрывая друг друга. Это было похоже на какое-то кино. Турки стреляли, а мы, карабкаясь, поднимались на холм. И так около 2-3 км. Мы были молоды, в хорошей форме. Дошли до пика холма и заметили, что мы одни, друзей нет, а турки настолько близки, что были слышны их разговоры. Турки предупреждали друг друга, что черные на подходе. Мы были одеты в черное, вот почему нас называли черными. Мы вдвоем стояли на пике холма и не знали, что делать. Пули моего пистолета можно было сосчитать по пальцам, а у Арменчо было всего две гранаты. Мы решили схитрить. Начали очень громко выкрикивать – батальон вперед, рота вперед, гранатомет справа, пулемет – слева! Ура, вперед! Мы кричали и бросали гранату, кричали и стреляли последними пулями. Мы почувствовали, что у турков началась паника. Они начали панически убегать, «черные идут, черные идут…» Вот так мы освободили холм, и только после этого поняли, какое это было сумасшествие… У нас оставалось всего две пули…
Однажды, на позиции, мой брат начал шутить с одним парнем. Мы говорили о гранатах. Мой брат пытался убедить этого парня, что его граната непригодна, и может просто взорваться в его руке. Говорил, выброси эту гранату, а парень смущенно стоял, и говорил, а если выброшу – ты мне дашь хорошую, настоящую? Мой брат пообещал подарить ему хорошую гранату, ну и этот парень снял кольцо и бросил гранату. Оказывается, в этот момент мы были окружены турками. Когда граната взорвалась, турки подумали, что мы их заметили, они вышли из укрытий и начали стрелять. Мы организованно собрались и отбросили врага. Фактически, этот инцидент спас наши жизни.
Однажды, когда мы должны были атаковать Охери, турки со всех сторон нас обстреливали. У нас была противоградовая установка, мы решили стрелять, чтоб посеять панику во вражеских рядах. Включили установку, но оказалось она испортилась из-за дождя и солнца. Алазан не выходил из ствола и под давлением установка начала издавать ужасный звук и вращаться вокруг своей оси. Этот звук вызвал панику среди турков, и они отступили. Они думали, что армяне создали новое оружие, которое вращается на 360 градусов и стреляет.
Однажды мы были в штабе Самообороны, когда к нам подошел армянин из России, и как-то торжественно, на русском, громко обратился к Самвелу Бабаяну:
– Разрешите обратиться, господин министр.
– Разрешаю.
– Господин министр, я воевал вместе с Аво, воевал в таких-то местах. Я нашел цистерну /600 литров/ водки.
Господин министр, я воевал с Аво, разрешите мне забрать водку в Россию.
Все в недоумении посмотрели друг на друга, не знали что делать. Несмотря на странное поведение молодого человека, Самвел Бабаян подумал, что было бы неправильно отказать солдату Аво. В этот момент случайно зашел Аво. Молодой человек торжественной ходьбой подошел к нему, но Аво совершенно не знал русский, не понимал.
– Разрешите обратиться товарищ Аво, – сказал парень с такой же интонацией на русском.
– Да, да, – ответил Аво.
– Товарищ Аво, я нашел цистерну водки.
– Да, да, да.
– Товарищ Аво, разрешите я повезу эту водку в Россию.
– Да, да, – последовал ответ.
Один из нас подошел к Аво, и говорит, – ты позволишь, чтоб он увез 600 литров водки в Россию?
– Какую водку, о чем ты говоришь? – удивился Аво.
– Ну, вы, только что, разрешили этому парню увезти водку в Россию.
– Нет, он спрашивал знаю ли я его, я сказал – да, он спросил я его помню, а я говорю – да. Хотите дать ему водку, давайте, при чем тут я, – сказал он и вышел.
А парень выбежал за ним, не зная, что делать. Сколько же мы хохотали.
Если ты хороший командир, то вокруг тебя всегда будут хорошие ребята. У каждого из моих друзей была мечта, свое видение о будущем. Я хотел, чтобы наши дети жили в такой стране, о которой они мечтали. Ради этого мы должны день и ночь работать, чтоб приблизить нашу страну к их мечте.
Рассказ записала Юлия ВАНЯН