Достигнутое в Вене соглашение по иранской ядерной программе и перспективы снятия санкций с Ирана оцениваются большинством стран как процесс положительный, открывающий новые возможности не только для самого Ирана, но и для всего региона.
Анализируя ситуацию, я бы разделил составляющие успеха – на экономическую и политическую.
Нет сомнения, что с экономической точки зрения Иран получает серьезный плюс. И если уж находясь десятилетиями под серьезными санкциями, Иран сумел доказать свою самодостаточность и стабильно демонстрировал динамичное развитие экономики, то отсутствие санкций может стать мощным толчком в дальнейшем развитии этой мощной державы. Я говорю «может стать», потому что снятие санкций – процесс поэтапный, ожидать мгновенных результатов не следует. А, учитывая, что президент США отметил, что “сделка с Ираном основывается не на доверии, но на проверке”, что в случае невыполнения условий сделки Ираном санкции будут возобновлены, а некоторые сенаторы-республиканцы вообще разглядели в сделке угрозу национальной безопасности США, еще неизвестно, насколько реалистичны в плане реализации столь мучительно артикулированные пункты договора. Слишком высока степень недоверия между подписавшими его.
На мой взгляд, наиболее важная составляющая успеха Ирана на переговорах – политическая. Это – безусловный успех иранской дипломатии. Надо отметить, что Иран и без того был и остается политическим тяжеловесом в регионе, которому вовсе не обязательно сверять свои внешнеполитические шаги с Западом, в частности – с США. Страна с почти трехтысячелетней историей государственности и в 21 веке уверенно демонстрирует свои возможности в проведении собственной политики в регионе, в отстаивании своих собственных цивилизационных ценностей. Это особенно наглядно именно в данный момент, когда Запад демонстрирует очевидную растерянность, наблюдая за событиями на Ближнем Востоке, тогда как у Ирана однозначно существует четкая позиция, основанная отнюдь не на сиюминутном, ситуативном интересе (что свойственно Соединенным Штатам), а на общей идеологической платформе, так сказать, на генеральной идее иранского государства. Одним словом, как бы ни развивались дальнейшие события, как бы ни реализовывались пункты сделки, нынешний результат уже укрепил политические позиции Ирана на международной арене, поднял его статус на более высокую ступень.
И еще один нюанс – касательно внутренних развитий в Иране на фоне значимого международного успеха. Сегодня страна ликует – для этого, безусловно, есть все основания. Дипломаты, достигшие успеха – в ранге национальных героев, что также закономерно. Но следует учитывать и то, что наличие международных санкций, их трактовка всегда имели некую идеологическую нагрузку внутри Ирана и были, по сути, серьезным консолидирующим фактором для иранского общества. Со временем эта ситуация может повлечь разные развития в общественном поле, в том числе и нежелательные. Не исключено, что иранским властям придется проявить не меньшие дипломатические способности, чтобы аккуратно вывести элемент санкций из идеологического поля, сделав особенный акцент на том, что снятие санкций и успех в переговорах с Западом никак не означает собственно сближения с Западом, с его нынешней системой ценностей.
Гарник АСАТРЯН