Беседа агентства Times.am с руководителем Аналитического Центра Восканапат Левоном МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯНОМ
Левон Грантович, простите за ранний визит, но я не могу не попросить вас прокомментировать некоторые высказывания азербайджанского политического психолога Самиры Гасымлы, сделанные ею в интервью сайту Минвал.
Тебе прекрасно известно, что для нашего офиса нет понятий «рано» или «поздно». Наоборот, мне приятно, что чувство ответственного подхода в работе заставило тебя выйти морозным утром из теплой квартиры и мчаться на работу. Я еще не ложился, так что ты явилась не ранним утром, а достаточно поздним вечером. Поэтому, давай перейдем к вопросам, раз уж ты явился ни свет, ни заря.
Спасибо. Меня заинтересовал заголовок интервью: «Азербайджан превратился в собрание племен». Такое ощущение, что С. Гасымлы согласна с излагаемыми на Voskanapat.info тезисами.
Если бы это было так, то она не употребила бы выражение «превратился». Азербайджанская республика никогда не была этническим монолитом, это – искусственно созданная минимперия. Другое дело, что политический психолог не вправе проецировать собственное восприятие племен на другие народы. В Азербайджане действительно наличествует собрание тюркских и курдских племен, но кроме них в этой республике проживают древние автохтонные народы, давно уже пережившие племенное расслоение, то есть прошедшие тот путь строительства нации, который закавказским туркам, если им повезет, еще предстоит проделать.
Именно об этом я и хочу сказать. Самира Гасымлы, говоря о закавказских турках, утверждает: «Мы потеряли чувство нации. Наши люди не идентифицируют себя с нацией». Насколько это верно?
Наполовину. Второе предложение полностью соответствует истине. Закавказские турки никогда не идентифицировали себя с какой-либо нацией, в том числе и фантомной «азербайджанской». Более того, у них даже нет общепринятого самоназвания. Еще в начала ХХ века по отношению к тюркским племенам Закавказья использовались этнонимы «мусульманин», «кавказские татары», «каджары», «терекемены», «адербейджанские тюрки», «закавказские турки», «турки», «кенгерлы», «карапапахи» и так далее. Некоторые из этих «этнонимов» являлись названием отдельных племен, остальные охватывали все это кочевое «благородное собрание». Затем, в 1936 году, решением Сталина все тюркские племена Азербайджанской ССР были обозваны «азербайджанцами», что стало отражаться в официальных документах. Но сами «азербайджанцы» этот этноним не восприняли, и используют его лишь за пределами республики. В самом Азербайджане они, в основном, продолжают оставаться «мусульманами», а в случае необходимости уточнения ссылаются на племенное происхождение. При этом следует сказать, что искусственный этноним «азербайджанцы» прибавил к разнообразию этнонимов еще, как минимум, два: «азери-тюрк» и просто «азери».
На то, что у этого конгломерата племен нет чувства нации, указывает анекдотичный случай, связанный со смертью Гейдара Алиева. Сразу после его похорон мэр Баку Гаджибала Абуталыбов предложил переименовать республику в Гейдаристан, а «азербайджанцев», соответственно, в гейдаринцев. Над этим, безусловно, можно посмеяться, но в сущности своей это предложение отражает отсутствие у закавказских турок единого этнонима, что ощущается ими на подсознательном уровне. Отсюда и поиски нового приемлемого для всех этнонима. А пока закавказские турки действительно не идентифицируют себя представителями единой нации.
Представь, если бы после смерти британской королевы Виктории англичане стали называть себя викторианцами и викторианками, а большинство европейцев после смерти Карла Великого – карловцами и карловками. Хотя выражение «викторианская эпоха» в истории сохранилось. Нет, не смейся, это – не повод для смеха. Просто само слово гейдаринцы явственно указывает на отсутствие нации, вот и все. Можно сказать, что этот этап прошли все народы мира. Те же турки, например, успели побывать и сельджуками и османами – по именам своих предводителей. Турками они вновь стали по воле Мустафы Кемаля – Ататюрка, вернувшего им это общеплеменное название, так почему бы племенам с искусственным и ни о чем не говорящим этнонимом в самом деле не стать гейдаринцами. Красивое название, во много раз лучше, чем «азербайджанцы». Горбачев, думаю, так и не научившийся произносить «Азербайджан» и «азербайджанцы», был бы благодарен им за это решение. Любой эксперимент над племенами имеет право на жизнь, пока нет нации.
Да, но Самира Гасымлы говорит о закавказских турках ««Мы потеряли чувство нации».
А вот с этим согласиться невозможно. Потерять можно то, что имелось. А племена закавказских турок никогда не были объединены в нацию. Этот путь им еще предстоит пройти, если, повторюсь, повезет. То же самое относится и к курдам, например, также находящимся в процессе формирования нации. А пока каждый закавказский турок является карапахом, кенгерли, авшаром и так далее, но не представителем какой-либо нации.
Азербайджанский политический психолог считает, что «о нации можно говорить тогда, когда в обществе люди переживают друг за друга, имеют общее самосознание, какие-то общие чувства, идеи. При сложившейся ситуации мы стали свидетелями того, что эти ценности стали для нас чужды». И еще: «Мне кажется, что азербайджанцы утратили националистические идеи, и страна состоит, скажем, из многочисленных семей, «племен», имеющих родственные связи».
Несмотря на то, что определение понятия «нация» сформулировано ею абсолютно безграмотно, в сказанном есть доля истины. Но перечисленные категории не стали для них чуждыми, ибо их просто никогда не было. Азербайджан действительно населен многочисленными разношерстными племенами, имеющими внутренние родственные связи. А сами племена еще очень слабо связаны между собой, вплоть до отказа выдавать девушек за представителя иного племени. Это особенно сильно развито в сельской местности, где поселения создавались на племенной основе.
Я уже писал об азербайджанском исследователе, профессоре Гасане Кулиеве, утверждающем, что «Традиционный азербайджанец ментально заражен изначально странным вирусом поиска «своего» (соплеменника, земляка) среди других азербайджанцев, которых странная судьба и энергетика архетипа «Харалысан?» (откуда ты родом?) фактически превращает в чужих». Затем, однако, Кулиев, справедливо считающий, что «харалысан» влияет на создание семьи, политические пристрастия, даже место проживания, начинает противоречить сам себе. Он описывает нередкую в Азербайджане ситуацию, когда индивидуум, преследуя меркантильные цели, выдает себя за члена племени высокопоставленного собеседника. «В таких случаях приходится по косвенным нюансам беседы и поведения «вычислять» родовую принадлежность человека: если это не удается, то при первой же возможности «азербайджанец» попытается выяснить для себя: с кем он общался», – пишет профессор. Однако сказанное означает, что вопрос «харалысан» не «превращает в чужих», а является попыткой опознания «своих». Чего в сложившейся нации просто быть не может.
Но я хотел бы обратить внимание еще на один термин, использованный Гасымовой. Это – страна.
Безграмотно использовать фразу «страна состоит из племен». Племенами может быть населена территория. Азербайджан, это – государство, политическая организация, но никак не страна. Азербайджан вобрал в себя части страны лезгин, талышей, аварцев, удин, татов. Огромная часть нашей страны – Нахиджеван, Утик, Пайтакаран, часть Арцаха – ныне в плену у этой организации, но организация страной считаться не может.
В «чистой» политике Гасымлы сетует, что в Азербайджане нет массы. Я приведу большую цитату из ее интервью: «Когда начались буржуазные революции, то на площадях стали появляться новые субъекты политики – массы, которые могли свергнуть любого короля. Тогда было осознано, что все-таки надо изучать эту массу, ведь она стала влиять на ход событий. А у нас такой массы нет, все тихо. Естественно, придет момент, когда у нас появится своя масса, перед которой возникнет проблема, которая станет затрагивать всех. Тогда и произойдут изменения. А пока что мне иногда кажется, что если даже наш президент публично объявит себя монархом, то никто не выразит свой протест. Ведь у нас же демократия вроде… А людям все равно».
Что касается монарших претензий Ильхама Алиева, то он об этом высказался довольно откровенно, еще в феврале 2010 года, когда в интервью телеканалу Euronews «объяснял» принятие Азербайджаном закона о праве неограниченное количество раз избираться президентом. «Если, например, номинальным главой государства является король, а премьер-министр может избираться хоть 5 раз подряд, это не сильно отличается от нашей ситуации», – сказал он тогда, и никто в Азербайджане не рискнул спросить: «А король-то кто?». А не рискнули потому, что понимали: король заявил о своих правах. Ильхам Алиев – премьер-министр при самом себе.
Интересно замечание о революциях и массах, хотя также, выражусь мягко, до конца не осознанное автором. Европейские буржуазные революции – в Нидерландах, Англии, Франции – проводились уже состоявшимися нациями. Изучать эти явления необходимо именно с точки зрения совпадения интересов национального большинства. В Азербайджане это пока невозможно. В этом образовании возможны массовые выступления религиозного, а в регионах или отдельных отраслях – социального, но не общего характера, ибо отсутствует цементирующее начало – нация. То есть, кроме религии и проблем социального характера, там нет интересов, затрагивающих все население. Гипотетически возможны национально-освободительные выступления – проблемы автохтонных народов всем известны – и даже племенного характера. Но не более того.
А как же выступления конца восьмидесятых – начале девяностых годов прошлого века. Разве они не затронули все население Азербайджана?
Хороший вопрос. Затронули, конечно. Те выступления не носили общего идеологического и, тем более, национального характера. Массы привлекала не идеология, и, тем более, не чувство национального единения, а представившаяся возможность безнаказанно грабить и убивать. Им показали кажущегося слабосильным врага и позволили убивать и грабить. Большего стимула для закавказских турок быть не может. Фактически население республики в те годы было возвращено в состояние орды во время набега на поселение оседлого народа.
Попытки придать этому явлению некую идеологическую оболочку выглядят смешно. Вспомним, на сборищах в Баку или в Сумгаите рядом развевались флаги Ирана и Турции, а также портреты аятоллы Хомейни и Ататюрка. Лишенные чувства национального единения, невозможное в отсутствии нации, они сами не знали, чего они хотят и что от них требуется. Кроме привычного лозунга – убей! Вот это и было то единственное, настоянное на всей их прошлой истории чувство, которое их объединяло.
Именно поэтому, а не благодаря «мудрой политике» Ильхама Алиева, в Азербайджане никак не состоится оппозиция. Оппозиция, политические партии, должны быть объединены идеологией, а не внутриплеменной солидарностью, как в Азербайджане, в котором любая идеология сталкивается с межплеменными противоречиями. За исключением общей готовности к резне.
Почему же эта структура, собранная из разных племен и сотканная из противоречий, кажется прочной?
Она не кажется, она на самом деле прочная. Дело в том, что нынешнее устройство Азербайджана соответствует выработанным закавказскими турками в течение веков понятиям: у кого больше отара, тому и подчиняюсь. Сегодня в Азербайджане самая большая отара принадлежит клану Алиевых, что означает, что его позиции незыблемы.
То есть вы считаете, что Ильхаму Алиеву суждено править вечно?
Не обязательно. История кочевых народов знает бесчисленное множество случаев, когда удачливый разбойник с большака становился затем правителем. Главное, собрать отару, а каким путем, уже неважно. Чаще всего это делалось путем разбоя, чем отличался, например, Тамерлан, которого многие закавказские турки любят называть своим предком. Собственно говоря, возвращение Гейдара Алиева к власти в Азербайджане также было классикой разбоя. И никто не может гарантировать, что завтра в Азербайджане, например, в племени кенгерли, не родится фартовый разбойник с политическими амбициями.
Связано ли с межплеменными противоречиями отношение закавказских турок к проблеме Арцаха? Вот что говорит об этом С.Гасымлы: «Карабах ассоциируется у нас с войной. Хотят ли наши люди воевать за потерянные земли? На днях все мы увидели результаты опроса, когда люди просто не хотели отвечать на вопрос, связанный с Карабахом, но охотно согласились ответить на вопрос о том, каким образом они будут встречать Новый год…»
Безусловно, связано. И не только с межплеменными противоречиями, но и с мировоззрением кочевника. Дело в том, что кочевники всегда, всю историю, боролись с вызовами посредством ухода от них, отступления. Этого требовал их образ жизни, сложившийся в полном соответствии с ареалом кочевничества. Что касается Арцаха, вернее, регулярно декларируемого Ильхамом Алиевым желания оккупировать армянский край, то его стремление сталкивается с проблемами, которые в обозримом будущем невозможно будет решить. Во-первых, население Азербайджана осознает, что «потерянные земли» в действительности таковыми не являются, они просто возвращены исконными хозяевами. Во-вторых, подавляющее большинство закавказских турок воспринимает проблему Арцаха как проблему тех племен, что покинули зону развязанной Азербайджаном войны. То есть сказывается то, о чем мы уже сказали: отсутствие нации и, соответственно, национальных интересов. Представителям племен падаров или айрумов, например, вовсе не интересно воевать и гибнуть ради того, чтобы короткое время жившее в Акне племя авшар могло пользоваться арцахскими пастбищами. Я уже не говорю об автохтонных народах Азербайджана, часть Родины которых оккупирована Азербайджаном.
Разумеется, если бы у Арцаха не было мощной Армии обороны, и захват армянского края представлялся бы закавказским туркам безопасной прогулкой или разбойничьим набегом в надежде на грабеж чужого имущества, то в этом случае они побежали бы к нам со всех ног. Но на страже Республики Арцах стоит ее победоносная армия, о возможностях которой всякие разные коюнлу знают не понаслышке. Вот поэтому им куда интересней справлять христианские праздники, чем десятками и сотнями тысяч гибнуть от рук защищающих Родину армян.
Беседовал Севак МОКАЦИ