Свершатся надежды русские. На Софии, в Царьграде, воссияет Крест Православный, дымом фимиама и молитв наполнится Святая Русь и процветет, аки крин небесный…
Русский монах Авель Вещий, XVIII-XIX вв.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган провел встречу с президентом Украины Петром Порошенко, во время которой обещал, что отныне прямых авиарейсов из Турции в Крым не будет. Речь идет о начатых с августа регулярных рейсах по маршруту Симферополь – Стамбул российской авиакомпании «Грозный – Авиа».
По словам Эрдогана, Турция приняла это решение в силу новых отношений с Украиной. «Анкара полностью поддерживает политику Украины, ее суверенитет и целостность границ», – заверил Эрдоган, который счел необходимым осудить и назвать неправомерным запрет на въезд в Крым бывшему главе крымско-татарского меджлиса Мустафе Джемилеву, который, кстати, несколько месяцев назад был награжден высшим орденом Турции.
Не секрет, что воссоединение Крыма с Россией стало сильнейшим ударом по геополитическим планам Турции, давно заглядывавшейся на лакомый полуостров, владение которым позволяет доминировать на всей акватории Черного моря. По большому счету, 16 марта 2014 года крымчане проголосовали не только за воссоединение с Россией, но и за гарантии от оккупации полуострова со стороны Турции. Секретом Полишинеля являлась и поддержка Турции крымских татар, вплоть до поставки им оружия. Фактически Турция готовилась создать третье тюркское государство за пределами своих границ. Первыми двумя, как известно, были созданные в 1918 и 1974 годах Азербайджанская республика и Турецкая республика Северный Кипр.
Стремительные, я бы сказал, спонтанные действия России и жителей Крыма сорвали планы Турции, но вряд ли заставили ее отказаться от них. Турция просто не может отказаться от идеологии пантюркизма и «Великого Турана», ибо подобное решение лишит ее политической поддержки значительной части тюркского мира. Турция просто затаилась, как она это делала в годы Второй Мировой войны, выжидая решающего преимущества одной из воюющих сторон, чтобы примкнуть к ней.
Ныне Анкара придерживается той же стратегии, и не только в противостоянии Россия – Запад, но и в борьбе уже практически большинства стран мира с провозглашенным 29 июня «Исламским халифатом». Турция предпочитает дружить с победителем. Так, если в российско-украинской проблеме Турция вначале безоговорочно поддерживала Украину, затем, после Крыма, Россию, то сегодня она, видимо, уверовав в эффективность западных экономических и политических санкций, вновь качнулась в сторону Украины и Запада.
Пары месяцев «российской ориентации» Анкары оказалось достаточно, чтобы воодушевить последователей «евразийца» А. Дугина и душевнобольного метафизика Г. Джемаля: Турция может и должна быть с нами! Вопрос – с кем идентифицируют себя сами эти субъекты, или, например, скрытый исламист М. Шевченко? – выходит за рамки данной статьи. Следует признать, однако, что кроме названных людей, у Турции есть по-настоящему сильный союзник в окружении Кремля – президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Как справедливо указывает турецкая «Star gazete», «Назарбаев очень любит Турцию и не воздерживается от того, чтобы демонстрировать эту любовь не только на словах, но и на деле. Он проводит политику, которая открывает его страну в первую очередь для бизнесменов из Турции, Азербайджана и других тюркоязычных государств».
Фактически президент Казахстана является троянским конем пантюркизма в инициируемых Россией интеграционных процессах на пространстве Евразии.
В самой Турции Нурсултан Абишевич не считает нужным это скрывать. Так, в октябре 2012 года, на состоявшемся в Стамбуле казахстанско-турецком бизнес-форуме, во время церемонии поднятия флага Тюркского совета, в который входят Азербайджан, Казахстан, Киргизия и Турция, он выступил с речью, в которой произнес следующую фразу: «Как сказал Ататюрк, «придет время, когда все тюрки объединятся». Поэтому я хочу поприветствовать всех тюркоязычных братьев. Между Алтаем и Средиземным морем живет свыше 200 миллионов братьев. Если мы объединимся, то будем очень эффективной силой в мире».
В той же речи Назарбаев четко обозначил, против кого готовится эта «эффективная сила»: «Мы живем на родине всего тюркского народа. После того как в 1861 году был убит последний казахский хан, мы были колонией Российского царства, затем Советского Союза. За 150 лет казахи едва не лишились своих национальных традиций, обычаев, языка, религии. С помощью Всевышнего мы в 1991 году провозгласили свою независимость».
Известное фрондерство Назарбаева в Евразийском союзе опирается на Турцию и, в меньшей степени, на Азербайджан. Остальных тюрок – узбеков, киргизов, туркмен и так далее Назарбаев воспринимает всего лишь в качестве строительного материала. В свою очередь Анкара и Баку воспринимают Назарбаева как проводника своих интересов в отношениях с Россией и Евразийским союзом.
Между тем, Турция исторически является выраженным цивилизационным антиподом России. Более того, именно «турецкий вектор» на протяжении веков является главным стержнем русской национальной идеи. И главной целью этого вектора, без сомнения, является Константинополь – Царьград, город, призванный служить объединяющим звеном восточно-христианских церквей, и превращенный в препятствие на пути России на юг.
Известный русский поэт Федор Тютчев в своем стихотворении «Рассвет», написанном в середине XIX века, прямо призывал Россию к наступлению на Османскую империю и освобождению Царьграда.
Вставай же, Русь! Уж близок час!
Вставай Христовой службы ради!
Уж не пора ль, перекрестясь,
Ударить в колокол в Царьграде?
Он же справедливо считал, что Россия способна стать мировой державой лишь посредством овладения Константинополем и принятия роли единого лидера православного мира. В стихотворении «Пророчество» Тютчев наказывал:
И своды древние Софии,
В возобновленной Византии,
Вновь осенят Христов алтарь».
Пади пред ним, о, царь России, –
И встань как всеславянский царь!
Безусловно, Тютчев был далеко не единственным российским сторонником возвращения Константинополю ее былого христианского величия. Каждое поколение рождало свою плеяду российских мыслителей патриотического склада: Ф. Достоевский, А. Хомяков, Н. Данилевский, Вл. Соловьев, С. Булгаков, В. Эрн, Е. Трубецкой, Н. Бердяев… Список этот можно продолжать долго. Естественно, не все из них ратовали за войну, как это делал, например, Федор Михайлович Достоевский:
Звучит труба, шумит орел двуглавый,
И на Царьград несется величаво.
Однако практически все выразители русской национальной идеи, вплоть до современных, всегда ясно осознавали не только военно-стратегическое, но и духовное значение Константинополя для русского народа. Царьград – это святой идеал русского православия, возможно, не в меньшей мере, чем для греков. Как считал Вл. Соловьев, Византия пала потому, что приняв на словах идею христианского царства, в действительности отказалась от нее. Поэтому, «в русском национальном сознании явилось после Константинополя твердое убеждение, что значение христианского царства переходит отныне к России». В этих словах Соловьева ясно чувствуется озвученная еще в начале XVI века старцем Филофеем историософская идея: «два убо Рима падоша (католический Рим и православный Константинополь. – Л. М.-Ш.), а третий (Москва. – Л. М.-Ш.) стоит, а четвертому не быти».
Было бы заблуждением считать, что «турецкий вектор» национальной идеи России зародился исключительно из ее духовных и геополитических устремлений, пусть даже именуемых иначе. Скорее, он зародился в ответ на вызов тюркской экспансии против России. Многочисленные русско-турецкие войны по сути своей являлись прямым результатом этой экспансии. И если с середины сороковых годов прошлого века Россия (СССР) отказалась от планов продвижения в сторону проливов и Константинополя, то в самой Турции идея пантюркизма и Турана, охватывающая колоссальные территории России, все еще живет и развивается. Туран, прародина турок, продолжает будоражить умы и чувства турецких националистов, оставляя следы даже в именах (еще недавнего лидера одной из крупнейших партий Турции родители назвали Дениз Байкал – Байкальское море). Так что Байкал, воспринимаемый русскими как «священный», является объектом для вожделений турецких националистов.
«Умиротворение Кавказа» обернулось (и оборачивается) для России колоссальными трудностями потому, что в тылу у воинственных горцев находилась оказывающая им всяческую поддержку Турция. И в Кремле не могут не осознавать: если Турция войдет в Закавказье, то в самом скором времени это приведет к тому, что южные границы России будут проходить где-то под Ростовом. Или России придется, через большую кровь, выдворять турок обратно, но тогда — идти до Царьграда. Готова ли сегодня Россия к новым потрясениям? Понимает ли Москва, что пригрев на груди троянского коня пантюркизма, она обрекает себя на крупные неприятности как военного, так и геополитического плана? Или все опять будет по старой русской традиции: создадим себе трудности, а потом мужественно их преодолеем?
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН