На днях в Ереване, в центральном офисе Ассоциации политологов Армении, состоялась интернет-конференция «Вызовы Армении и России в контексте современных мировых процессов», на которой выступил известный российский политолог Сергей Кургинян. Яркий, красноречивый, иногда излишне эмоциональный, лидер российского движения «Суть времени» Сергей Ервандович умеет увлекать аудиторию, вот уже много лет оставаясь в когорте наиболее цитируемых российских политологов.
Оговорюсь сразу: лично мне импонирует стремление Кургиняна способствовать укреплению взаимного доверия между Россией и Арменией. Однако, как представляется, избыток экспрессии в его аргументах вызывает невольное сомнение в их искренности. Не вызывает особого доверия и стремление гостя преподнести себя аудитории эдаким всезнайкой, посвященным в сокровенные тайны российской политики. В иных случаях создается ощущение, что президент и премьер-министр России принимают решения исключительно после консультаций с Кургиняном. Ничего зазорного, конечно, если бы это соответствовало истине, однако некоторые высказанные гостем мысли невольно свидетельствуют о его слабой осведомленности, по крайней мере, в некоторых вопросах, в том числе и относительно российско-армянских отношений и нагорно-карабахского конфликта.
Так, на вопрос о повышении тарифов на российский газ для Армении, Кургинян ответил, что «Армения должна определиться относительно принципа в отношениях с Россией – братство или взаимные интересы». А затем продолжил: «У всякого разговора есть две логики. Одна – логика взаимных интересов, другая – логика доверия. Вы должны прекрасно понимать: когда включается логика взаимных интересов, о доверии забудьте… Для того, чтобы эта логика поменялась на какую-то другую логику, должны произойти две вещи. Первое – люди должны от интереса вернуться к чему-то, что вызывает доверие. Если мы узнаем «своих» по каким-то фундаментальным признакам, тогда «своим» на выходе можно дать оружие подешевле, газ даром или отказаться от выгодных сделок на другой стороне. Если же окажется, что это все «чужие», и мы просто ведем разговор, то все чужие равны. Это я называю британским подходом. У Армении с Россией было о чем говорить, кроме газа и оружия, но это время прошло».
Напомню еще раз: в данном случае Кургиняну пытается оппонировать человек, которого просто невозможно заподозрить в антироссийских взглядах. Но, давайте и мы порассуждаем на тему братства и взаимных интересов. И начнем с того, что братство формируется на уровне рядового населения и лишь затем (не всегда), оформляется на государственном уровне. С этой точки зрения подавляющая часть армян на самом деле испытывают искренние симпатии к русскому народу. То же самое можно сказать о русских, столь же искренне относящихся к армянскому народу. В значительной степени это относится и к межгосударственным отношениям. В значительной, но отнюдь не абсолютной.
Исчерпывающее объяснение этому парадоксальному явлению дал сам Кургинян, когда говорил на другую тему. «Вы не можете не видеть, – сказал он, – что раскол между проармянской и проазербайджанской позицией в России фактически оформлен между либеральными и консервативными элитами страны». Это – абсолютно точное определение. Российская элита, в том числе и в правительстве, расколота в идеологическом плане, и партнерам и друзьям России зачастую приходится лавировать между двумя течениями. Так откуда же возникнуть братству, если братская сторона представлена двумя соперничающими (используем мягкое определение) командами? Если бы одна из этих сторон стояла на Болотной площади, а другая – на Старой площади, определиться было бы куда легче, чем в нынешней ситуации, когда раскол идет внутри правящей элиты России.
Разумеется, есть ошибки и с армянской стороны. Движение к братству должно быть обоюдным, а не таким как сейчас, когда Армения в одиночку практически проделала весь путь. Возможно, именно это обстоятельство стало причиной для того, чтобы российский политолог счел возможным требовать от нас большего. Однако у нас есть прочная опора – дружба наших народов – а, значит, есть возможность дожидаться лучших времен, когда сама Россия сможет перебороть чуждые менталитету ее народа идеологии.
Откровенно неприятно было слышать и следующий пассаж Кургиняна: «Что касается поддержки Карабаха, все мы люди достаточно осведомленные, поэтому не надо говорить, что русской лепты нет. Зачем так говорить? В Лачине не было русской лепты? Вы в этом убеждены? Не буду дальше комментировать. Кто меня услышал – тот услышал».
Русская лепта в годы агрессии Азербайджана против Республики Арцах была, и о ней тоже я обязательно скажу. Но вначале напомню о полновесной российской драхме апреля – июня 1991 года, раз уж мы заговорили на языке греческой валюты. Она выразилась в операции «Кольцо», проведенной силами 23-й мотострелковой дивизии Советской армии, а также специально прибывшими в регион отрядами ВВ МВД СССР. Напомню, в результате этой операции были стерты с лица земли 24 армянские деревни, убиты сотни и депортированы многие тысячи людей. Российская драхма, в образе 104-ой десантной дивизии была в июне – сентябре 1992 года. Та драхма обошлась нам потерей Шаумянского и большей части Мартакертского районов Арцаха. Шаумян, напомню, до сих пор томится в плену. А вот в Бердзоре (бывшем Лачине) ее не было.
Бердзор наши войска освободили 18 мая 1992 года. А 12 июня того же года 104-ая дивизия ворвалась в Шаумянский район. Что же изменилось за неполный месяц, если, как утверждает Кургинян, в освобождении Бердзора была русская лепта? Все очень просто и… прагматично. 7 июня 1992 года в Азербайджане состоялись президентские выборы, победу на которых одержал ярый пантюркист Абульфаз Алиев (Эльчибей). И тогда Россия решила умаслить его, оторвать от Турции и переманить на свою сторону. А сделать это в то время можно было лишь одним способом: обеспечить «победы» вооруженных сил Азербайджана под командованием нового главнокомандующего. И лишь когда Москва убедилась в правоте русской пословицы – Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит – она вывела свои войска из Азербайджана, что и предопределило победу Республики Арцах.
Рассказывается об этом не в укор кому бы то ни было: у армянского народа хватило мудрости отделить зерна русского народа от плевел российского правительства того времени. Русский народ был с нами, российское правительство – нет. С нами были и те русские солдаты, что ехали на танках в Шаумянский район. Это они стреляли мимо цели, они осторожно объезжали армянские дома, они предупреждали наше население об идущих следом аскерах, пригодных лишь на убийство беззащитного и безоружного населения. Для нас эта лепта была дороже всего золота мира, ибо благодаря ей мы сохранили веру в истинное братство.
Российский политолог Кургинян пытался убедить Армению отказаться от комплементарной политики. Это тоже говорится не в укор: Кургинян, что естественно, блюдет интересы своего государства. Но может ли Кургинян или кто-либо другой убедить нас в неминуемой победе одной из противостоящих сил в России? Думается, что нет. Он пока лишь стремится втянуть Армению в внутрироссийские идеологические баталии, попутно стараясь посеять недоверие к армянской диаспоре, поддерживающей, на его взгляд, интересы российских либералов.
Это не так. И если Кургинян готов разобрать 12 пунктов, согласно которым армянская диаспора наступает на грабли, то я в ответ готов столь же дотошно разобрать 24 пункта, по которым армянская диаспора служит армянскому народу и армянским государствам.
Да, армяне в массе своей действительно болеют за традиционалистов и консерваторов России. Для меня лично российские либералы столь же неприемлемы, сколь и армянские. Российские либералы, это – Горбачев, Ельцин, Козырев и вся остальная братия, ставшие причиной неисчислимых бедствий и армянского, и русского народов. Тем не менее, мне не кажется, что армянский народ должен вмешаться в эту борьбу. Наш друг – Небесная Россия. Россия русского народа, а не российских политических и идеологических движений.
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН