Писатели и поэты, особенно талантливые, часто оказываются психологически уязвимы. Можно долго философствовать и рассуждать на эту тему, но факт остается фактом: среди этой категории людей высокий процент самоубийц. Существует даже термин «литературицид», пытающийся выявить причину частых самоубийств в среде «инженеров человеческих душ». Марина Цветаева, Сергей Есенин, Егише Чаренц, Стефан Цвейг, Джек Лондон… Покончил с собой даже Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, оказавшего влияние на литературу. Были самоубийцы и среди античных писателей и философов: Лукреций, Сенека…
Не буду пытаться понять трагическое пристрастие писателей и вообще людей искусства к суициду, ограничусь общепринятой мыслью о том, что писатель живет с обнаженной, легко ранимой душой. И чем более талантлив писатель, тем больше ранима у него душа, тем больше он подвержен приступам депрессии и меланхолии и беззащитен перед «всеобщим осуждением». Последнее, как способ доведения до самоубийства или даже принуждения к суициду, ныне широко используется в Азербайджане по отношению к выдающемуся писателю Акраму Айлисли.
На то, как страдает и стенает душа А. Айлисли, указывают его слова, сказанные в самый разгар «всенародного» сожжения книг недавно лишенного этого звания народного писателя Азербайджана: «Пусть сожгут все мои книги, потому что они никого не спасли!» и «Я хотел бы, чтобы люди забыли «Каменные сны» и я бы спокойно жил в Азербайджане, без опасений гулял по городу». Убийство (сожжение) книг – последний шаг на пути принуждения к самоубийству их автора. Не обвинения в предательстве, не публичные угрозы отрубить ему ухо, не беснующиеся под окнами писателя безграмотные молодые люди, а именно убийство книг. К сожалению, в Азербайджане это хорошо понимают и пытаются «дожать» Акрама Айлисли, заставить его переступить эту фатальную черту.
Несколько лет назад мне довелось написать о проведенном в теперь уже далеком 1963 году знаменитом эксперименте по социальной психологии профессора Йельского университета Стэнли Милгрэма. Побудительной причиной для потрясшего весь ученый мир эксперимента явилось желание Милгрэма понять, как могли нормальные граждане Германии принять участие в уничтожении миллионов невинных людей в концентрационных лагерях. Какая сила заставляла их совершать чудовищные преступления и убивать безвинных людей?
С. Милгрэм «объяснял» участникам эксперимента, что проводятся исследования по влиянию боли на память. В эксперименте принимали участие экспериментатор, испытуемый (учитель) и актер (ученик). «Учителю» заявляли, что «ученик» должен заучивать пары слов из длинного списка, пока не запомнит каждую пару, а сам «учитель» – проверять его память и наказывать за каждую ошибку все более сильным электрическим разрядом. После этого «ученика» привязывали к креслу с электродами. Как «ученик», так и «учитель» получали «демонстрационный» удар в 45 вольт. «Учитель» уходил в другую комнату, начинал давать «ученику» простые задачи на запоминание и при каждом неправильном ответе нажимал на кнопку, вследствие чего, как он считал, «ученик» получал удар током (актер, игравший «ученика», искусно притворялся, что получает электрические удары). Начав с 45 вольт, «учитель» с каждой новой ошибкой должен был увеличивать напряжение на 15 вольт вплоть до 450 вольт.
При напряжении в «150 вольт» актер-«ученик» начинал требовать прекратить эксперимент, однако экспериментатор говорил «учителю»: «Эксперимент необходимо продолжать. Продолжайте, пожалуйста». По мере увеличения напряжения актер разыгрывал все более сильный дискомфорт, затем сильную боль, и, наконец, кричал, чтобы эксперимент прекратили. Если испытуемый проявлял колебания, экспериментатор заверял его, что берет на себя полную ответственность как за эксперимент, так и за безопасность «ученика» и что эксперимент должен быть продолжен. При этом, однако, экспериментатор никак не угрожал сомневающимся «учителям» и не обещал никакой награды за участие в этом эксперименте.
Результаты эксперимента ошеломили самого Милгрэма: свыше 65% испытуемых дошли до конца, пустив в «ученика» смертельный «разряд» в 450 вольт. Они «убивали», ибо такова была воля экспериментатора, начальника, бравшего ответственность за результаты истязания. Милгрэм проведет параллель между ними и подсудимыми на Нюрнбергском процессе нацистскими преступниками, пытающимися оправдаться тем, что они «всего лишь» выполняли приказы Гитлера.
Однако факт оставался фактом, многочисленные повторы эксперимента в разных условиях и даже в разных странах приводили к схожим результатам: свыше двух третей испытуемых «убивали» своих «жертв», повинуясь «начальству».
Кто в Азербайджане отдает приказы убивать?
Эксперимент Милгрэма подтвердил: самые обычные в быту люди готовы совершить убийство или довести жертву до смерти, если на то дана команда руководства. И именно в этом феномене следует искать причину массового осуждения Акрама Айлисли в республике, в которой власть целенаправленно доводит писателя до состояния, при котором «добровольный» уход из жизни может показаться естественной мерой самообороны.
В самом деле, то, что сегодня творится в Азербайджанской Республике, иначе как целенаправленным принуждением к самоубийству трудно назвать. Недостатка в экспериментаторах, берущих на себя ответственность за последствия, нет – начиная с президента Азербайджана Ильхама Алиева и сотрудников его администрации и кончая мелкими чиновниками учреждений, в том числе и образовательных. Подобное поведение власть имущих – «экспериментаторов» – раскрепощает «учителей», высвобождает дремавшие в подсознании животные инстинкты.
Толпы мулл, воодушевленных озвученным духовным руководителем Азербайджана Шейх-уль-Исламом Аллах Шукюром Паша-заде вердиктом «отлучить от ислама!», проклинают писателя во время пятничных молитв. Десятки и сотни тысяч верующих уже видят в Акраме Айлисли «врага ислама».
Обвиненный в плагиате заурядный журналист, годящийся во внуки писателю, в качестве подтверждения собственного «патриотизма» позволяет себе в выступлении по телевидению обратиться к народному писателю: «Акрам Айлисли! Где вы? Вы так крохотны, что я вас даже не замечаю».
В Азербайджане жестко подавляется все, что представляется хотя бы намеком на право писателя свободно излагать свои мысли. Для этого власть в Азербайджане прибегает к услугам известного во всем мире фактора турецкой толпы: вооруженной топорами и железными прутьями толпы с пробудившимся инстинктом убийцы-насильника.
Среднестатистический современный житель Азербайджана – это человек, ведущий полуголодную и бесправную жизнь на фоне роскошных вилл и особняков «хозяев жизни». Он вынужден закрывать глаза на «работу» своей дочери в одном из многочисленных публичных домов, принадлежащих все тем же хозяевам жизни, и… искренне шельмует книгу, которую не только не читал, но и не в состоянии прочитать: роман-реквием Акрама Айлисли был издан в журнале «Дружба народов» на русском языке.
Жители Азербайджана живут в постоянном страхе, и этот страх умело направляется против тех, кто, по мнению руководства Азербайджана, выпадает из зомбированной пропагандой массы. Ильхаму Алиеву, как и любому диктатору, нужна безропотная, запуганная и безвольная масса. Ему нужны граждане, аплодирующие его речам и обещаниям. Ему нужны люди, для которых жизнь потеряла всякий смысл. Чем больше в Азербайджане самоубийц, тем крепче власть Алиева. Именно по этой причине власть в Азербайджане поощряет существующий в республике произвол сильного над слабым.
Приобретенная беспомощность
Все вышесказанное не дает ответа на вопрос: почему в Азербайджане терпят деспотизм? Почему люди столь легко трансформируются в злобную беснующуюся массу? В качестве ответа на этот вопрос предлагаю ознакомиться с результатами другого психологического эксперимента, проведенного в 1966 году психологами Марком Селигманом и Стивом Майером на собаках.
Животных поместили в клетки и стали подвергать регулярным ударам электрического тока, от которых они не имели возможности избавиться. У собак выработалась так называемая «приобретенная беспомощность» – основанная на убежденности в беззащитности перед окружающим миром, реакция на неизбежные неприятные раздражители. Через некоторое время у животных начали появляться признаки клинической депрессии. После этого их выпустили из клеток и посадили в открытые вольеры, из которых легко можно было убежать. Собак вновь подвергли воздействию электрического тока, однако ни одна из них даже не подумала о бегстве. Они пассивно реагировали на боль, воспринимая ее как нечто неизбежное. Собаки усвоили для себя из предыдущего негативного опыта, что бегство невозможно, и не предпринимали никаких попыток выскочить из клетки.
Марк Селигман и Стив Майер пришли к выводу, что люди, так же, как и собаки, становятся беспомощными после нескольких чередующихся неудач. Однако если животные в большинстве своем пассивно принимают «неизбежное» зло, то, как представляется, люди с подавленной волей пытаются «влиться в струю», тем самым обезопасив себя от новых болевых ощущений.
Студент, бросивший книгу Айлисли в разожженный преподавателем костер, надеется на послабление во время экзамена, журналист, обливший грязью политического оппонента Алиева, вправе удостоиться поощрительного похлопывания по плечу. Это – будни Азербайджана, в котором беспомощные и подавленные люди живут инстинктами самосохранения, даже если это становится причиной смерти другого.
Акраму Айлисли удалось возвыситься над этой толпой, он сумел сказать правду тем, для кого правда подобна приговору. И мне хочется от всей души пожелать писателю не только здоровья, но и мужества для преодоления нынешней ситуации. Среди писателей Азербайджана Айлисли – первопроходец в художественном описании агрессии Азербайджана против Республики Арцах, и я надеюсь, что осознание этого факта придает ему сил и мужества.
Левон МЕЛИК-ШАХНАЗАРЯН