Для меня, конечно, не стало неожиданностью выступление “азербайджанских” горе-журналистов – пропагандистов, из кожи вон полезших опровергать доводы, приведенные мной в подтверждение оригинальных форм букв армянского языка, их специфическую конфигурацию и, что самое главное, системность алфавита в целом. Что и говорить, это не могло быть по душе моим оппонентам, верой и правдой исполняющим наказ “отца нации – вождя племен” – переписать историю закавказских турок на свой лад по всем аспектам. Не могло им понравиться и мнение всемирно признанного авторитета Мейе, за что последний удостоился их сожаления: “Да, жаль, конечно, что Антуану Мейе остался неизвестен факт плагиата, но своим глазам мы верим как-то больше, чем цитатам тех, кто мог чего-то упустить или не заметить” (между прочим, я очень сомневаюсь, что кто-нибудь из них хотя бы мельком видел фотокопию эфиопской письменности и брал на себя труд сравнить ее с армянской).
Повторяю: все это меня не удивило, но особое внимание к моей скромной персоне, выразившееся в тиражировании моих фотографий во весь рост и анфас, тронуло меня. При этом я, конечно, понимаю, что сделано это не “ради моих красивых глаз”, а с целью внушить полуграмотным (или неграмотным?) обывателям Азербайджана некую видимость достоверности своей контрадикции.
А что касается веры собственным глазам, то я как раз и собираюсь показать воочию картину “схожести” армянской письменности с эфиопской, хотя вполне убежден, что их не переубедишь; этому их не учили, этого от них не требовали (арменофобия на всех фронтах!). Ну, что же, как говорится, Аллах с ними. Кстати, европейцы в подобных случаях говорят: “Самый глухой человек – это тот, кто не хочет слушать”.
В прилагаемой фотокопии эфиопский и армянский письмена расположены рядом. В них кружочками отмечены сходные ПО ФОРМЕ знаки, которые никак не могут подходить по звучанию (об этом см. ниже). Как легко заметить, тут всего 8 совпадений из 26 рядов (эфиопским знакам, что на 3-ей, 4-ой и 6-ой линиях, по форме подходят грузинские буквы), включая строчные буквы ա и հ, хотя известно, что первые древнеармянские рукописи излагались исключительно заглавными буквами.
А вот объяснение “Лингвистического энциклопедического словаря” к листу знаков: “ЭФИОПСКОЕ ПИСЬМО – слоговое письмо, возникшее на основе южно¬аравийского консонантного алфавита… Каждый знак выражает открытый слог C + V и имеет семь вариантов, различающихся в зависимости от характера гласного…” (Москва, 1999, стр. 599).
Чтобы приведенное было доступно всякому, независимо от уровня его понимания и восприятия текста, я выделю основные выводы из приведенной цитаты:
1. На фотокопии эфиопского письма – таблица ЗНАКОВ, а не букв.
2. Знаки эти представляют собой КОНСОНАНТНЫЕ СЛОГИ. А в армянском алфавите каждая буква – письменный знак ОТДЕЛЬНОГО ЗВУКА, согласного или гласного.
3. Как и в других письменностях языков семитской семьи (например, в арабской), здесь тоже наличествуют знаки гласных, которые ставятся на согласные и тем самым определяют произношение слога, затем и слова.
Признаюсь, я не разбираюсь в знаках гласных эфиопского письма (они видны в первом столбце), но могу представить это языковое явление на примере арабского; здесь 3 знака – фатха, думма и кясра – соответствуют гласным а, у, и (в армянском 6 гласных – а, э, ǝ (краткое ы), и, о, с 10-го века – у).
Прежде чем закончить с вопросом о якобы схожести армянских букв с эфиопскими знаками, могу добавить лишь одно: более интересна связь между Армянской Апостольской Церковью и Эфиопской; во всем христианском мире они единственные Григорианские (Лусаворчакан).
Армянский алфавит имеет бóльшую схожесть с древнегреческим. Об этом говорится и в словаре, упомянутом выше: “Вост.-греч. письмо…легло в основу копт., гот. и слав. кириллического, а также арм., отчасти груз. письма…” (119).
По своей форме на греческие похожи: Բ բ < Β β, º ե < Ε ε, Ր ր < Ρ ρ, Փ փ < φ ψ, дополненные к ним в 12 в. Օ օ < Ο ο и Ֆ ֆ < φ ψ; похожи, а не копированы (на фотокопии они подчеркнуты).
Греческих букв 27, а армянских – 36 (+ 2 добавленные). 36 месроповских букв расположены, следуя греческому алфавитному порядку. И еще: как в греческом, так и в армянском, у каждой буквы постоянная цифровая значимость. Но тут-то и выявляется системная особенность нашей азбуки: буквы делятся на группы (4 x 9 = 36); первая девятка = 1(Ա)-9(Թ), вторая = 10-90 (ԺԱ-ԺԹ = 11-19), третья = 100-900 (ՃԻԶ = 126 и т. д.), четвертая = 1000-9000. До принятия индийско-арабских цифр именно армянские буквы одновременно служили у нас в качестве цифр. Кстати, математик, астроном, философ и географ 7-ого века Ананиа Ширакаци все свои расчеты излагал с помощью соответствующих заглавных букв.
А теперь вновь обратимся к Мирзе Фатали Ахундову. Он в 30-ые годы 19-ого века издал букварь, озаглавив его “ТАТАР алефбесы”. Моих оппонентов этот факт не устроил, и они переименовали букварь Ахундова в “азербайджанский”, хотя всем известно, что севернее Аракса топоним “Азербайджан” появился в 1918-ом г., с легкой руки Турции, а этноним “азербайджанец” – в 1937-ом , с легкой руки Сталина.
Известны также тщетные попытки (в 1873 г.) того же М.А. Ахундова привить латиницу к арабскому (по-арабски это называется махлуута “смесь”, а по-армянски шилаплав).
Здесь уместно еще раз процитировать вышеупомянутый словарь: “Более 20 народов СССР до начала, а некоторые – до середины 20-х гг. использовали арабское письмо, хотя оно не было удобно для этих языков. К концу 20-х гг. в СССР арабское письмо было заменено латиницей, а позднее – алфавитами на основе русской графики” (стр. 42). Где-то в 50-ые годы (?) в Азербайджане добавили в свой алфавит несколько букв, удобных для языка – h, j, ǝ, ғ, ҹ (может, больше?).
А что касается вопроса, кто раньше применил латиницу, это уже вы “кровные братья” сами между собой разбирайтесь.
Одно только ясно, в Азербайджане готовы умереть, нежели признать, что латиницу к турецкому приспособил МартаЯН-Дилачар. Не мешает также признать, что Мартаян совершил чистку турецкого лексикона. Алфавит-то (после вас) кто приспособил? Пушкин? И к чему бы тогда Кемалю стучаться в открытую дверь?
Однако все же остается открытым еще одно позорное обстоятельство: “азербайджанцам” волей-неволей придется изучать язык и историю своих старших братьев по книгам… Парсега Тогладжяна (Parsegh Toughlajean).
Далее, в моей статье я подчеркнул, что дело собственно не в алфавите, а в том, какая культура им создана. И тут мои оппоненты, засучив рукава, выкопали целый лист ФОЛЬКЛОРНЫХ произведений: вот, мол, прославленная наша культура. Простой гражданин, во-первых, не может знать, что это бродячие сюжеты среднеазиатских кочевнических племен, и, во-вторых, они носят локальный характер. Другое дело, когда пара из них благодаря перу гениальных иранских поэтов Низами и Фирдоуси возвысились до уровня мирового культурного сокровища.
Библия гласит: “Имеющий уши, да услышит!”.
А в остальном кричите и вопите, пожалуйста, во весь голос, сколько хотите: “бизимдыр!”, “би-зим-дыр!”, “би-зим-дыр!”. Низами бизимдыр, Гандзакеци (Гянджеви?) бизимдыр, Гандзак (Гянджа) бизимдыр, Нахиджеван (Нахчыван) бизимдыр… А то, что не наше, принадлежит нашим старшим братьям! Вот так вот” .
P.S.
а) Если использование опыта других алфавитов при составлении своего – воровство, как утверждает один из моих оппонентов, как назвать тех, кто с этой целью “заимствовал” целиком то арабскую вязь, то латиницу, то кириллицу, а то и все эти письменности по очереди?!
б) Другой оппонент не упускает случая процитировать, к месту или нет, фразу из пушкинского “Тазита”, якобы направленную против нас. Неважно, что истинный её смысл несметное число раз объяснялся пушкиноведами. Его цель – укусить нас, остальное несущественно. Он следует примеру своего шефа, который, независимо от повестки дня, вопит с трибуны: “ООН принял четыре резолюции”…
Как не вспомнить анекдот про Моллу Насреддина, играющего на кяманче, держа палец на одном и том же месте струны. Его спрашивают: “Почему ты играешь, не шевеля пальцем?”. Молла отвечает: “Я еле нашел место”!
Спорить с такими оппонентами я не буду. Ведь не зря полюбившийся бакинским клоунам Пушкин советовал нам не оспаривать глупца. Пусть остаются при своих заблуждениях. Позориться им не впервой!
ПЕТРОС БЕДИРЯН, доктор филологических наук, профессор